Неточные совпадения
Варавка схватил его и стал подкидывать к потолку, легко, точно мяч. Вскоре после этого привязался неприятный доктор Сомов, дышавший запахом водки и соленой рыбы; пришлось выдумать, что его
фамилия круглая, как бочонок. Выдумалось, что дедушка
говорит лиловыми словами. Но, когда он сказал, что люди сердятся по-летнему и по-зимнему, бойкая дочь Варавки, Лида, сердито крикнула...
Иногда он называл
фамилии арестованных, и этот перечень людей, взятых в плен, все слушали молча. Потом старый литератор угрюмо
говорил...
— Только ты при нем, Варя, не все
говори; он царскую
фамилию уважает, и даже газету из Петербурга присылают ему. Чудак он.
Он поехал с патроном в суд, там и адвокаты и чиновники
говорили об убийстве как-то слишком просто, точно о преступлении обыкновенном, и утешительно было лишь то, что почти все сходились на одном: это — личная месть одиночки. А один из адвокатов, носивший необыкновенную
фамилию Магнит, рыжий, зубастый, шумный и напоминавший Самгину неудачную карикатуру на англичанина, громко и как-то бесстыдно отчеканил...
— Он очень не любит студентов, повар. Доказывал мне, что их надо ссылать в Сибирь, а не в солдаты. «Солдатам,
говорит, они мозги ломать станут: в бога — не верьте, царскую
фамилию — не уважайте. У них,
говорит, в головах шум, а они думают — ум».
— Его
фамилия — Бауман. Гроб с телом его стоит в Техническом училище, и сегодня черная сотня пыталась выбросить гроб.
Говорят — собралось тысячи три, но там была охрана, грузины какие-то. Стреляли. Есть убитые.
— Я
говорю Якову-то: товарищ, отпустил бы солдата, он — разве злой? Дурак он, а — что убивать-то, дураков-то? Михайло — другое дело, он тут кругом всех знает — и Винокурова, и Лизаветы Константиновны племянника, и Затесовых, — всех! Он ведь покойника Митрия Петровича сын, — помните, чай, лысоватый, во флигере у Распоповых жил, Борисов —
фамилия? Пьяный человек был, а умница, добряк.
Обыкновенно люди такого роста
говорят басом, а этот
говорил почти детским дискантом. На голове у него — встрепанная шапка полуседых волос, левая сторона лица измята глубоким шрамом, шрам оттянул нижнее веко, и от этого левый глаз казался больше правого. Со щек волнисто спускалась двумя прядями седая борода, почти обнажая подбородок и толстую нижнюю губу. Назвав свою
фамилию, он пристально, разномерными глазами посмотрел на Клима и снова начал гладить изразцы. Глаза — черные и очень блестящие.
В углу комнаты — за столом — сидят двое: известный профессор с
фамилией, похожей на греческую, — лекции его Самгин слушал, но трудную
фамилию вспомнить не мог; рядом с ним длинный, сухолицый человек с баками, похожий на англичанина, из тех, какими изображают англичан карикатуристы. Держась одной рукой за стол, а другой за пуговицу пиджака, стоит небольшой растрепанный человечек и, покашливая, жидким голосом
говорит...
— Вы не можете представить себе, что такое письма солдат в деревню, письма деревни на фронт, —
говорил он вполголоса, как бы сообщая секрет. Слушал его профессор-зоолог, угрюмый человек, смотревший на Елену хмурясь и с явным недоумением, точно он затруднялся определить ее место среди животных. Были еще двое знакомых Самгину — лысый, чистенький старичок, с орденом и длинной поповской
фамилией, и пышная томная дама, актриса театра Суворина.
Неточные совпадения
«Это,
говорит, молодой человек, чиновник, — да-с, — едущий из Петербурга, а по
фамилии,
говорит, Иван Александрович Хлестаков-с, а едет,
говорит, в Саратовскую губернию и,
говорит, престранно себя аттестует: другую уж неделю живет, из трактира не едет, забирает все на счет и ни копейки не хочет платить».
Михайлов не помнил ни его
фамилии, ни того, где встретил его и что с ним
говорил.
Но мы стали
говорить довольно громко, позабыв, что герой наш, спавший во все время рассказа его повести, уже проснулся и легко может услышать так часто повторяемую свою
фамилию. Он же человек обидчивый и недоволен, если о нем изъясняются неуважительно. Читателю сполагоря, рассердится ли на него Чичиков или нет, но что до автора, то он ни в каком случае не должен ссориться с своим героем: еще не мало пути и дороги придется им пройти вдвоем рука в руку; две большие части впереди — это не безделица.
Сосед, принадлежавший к
фамилии отставных штаб-офицеров, брандеров, выражался о нем лаконическим выраженьем: «Естественнейший скотина!» Генерал, проживавший в десяти верстах,
говорил: «Молодой человек, неглупый, но много забрал себе в голову.
Он малый,
говорят, рассудительный (что и
фамилия его показывает, семинарист, должно быть), ну так пусть и бережет вашу сестру.