Неточные совпадения
— Я не умею
говорить об этом, но — надо.
О великодушии,
о милосердии к женщине, наконец! Да!
О милосердии. Это — самое одинокое существо в мире — женщина, мать. За что? Одинока до
безумия. Я не
о себе только, нет…
— Конечно, эти единоборства —
безумие, — сказал Самгин строгим тоном. Он видел, что чем более
говорит Митрофанов, тем страшнее ему, он уже вспотел, прижал локти к бокам, стесненно шевелил кистями, и кисти напоминали
о плавниках рыбы.
Становилось холоднее. По вечерам в кухне собиралось греться человек до десяти; они шумно спорили, ссорились,
говорили о событиях в провинции, поругивали петербургских рабочих, жаловались на недостаточно ясное руководительство партии. Самгин, не вслушиваясь в их речи, но глядя на лица этих людей, думал, что они заражены верой в невозможное, — верой, которую он мог понять только как
безумие. Они продолжали к нему относиться все так же, как к человеку, который не нужен им, но и не мешает.
За утренним чаем небрежно просматривал две местные газеты, — одна из них каждый день истерически кричала
о засилии инородцев,
безумии левых партий и приглашала Россию «вернуться к национальной правде», другая, ссылаясь на статьи первой, уговаривала «беречь Думу — храм свободного, разумного слова» и доказывала, что «левые» в Думе
говорят неразумно.
Неточные совпадения
Рационалистические ереси всегда обходили трудности и антиномичности, не дерзали на
безумие и
говорили один об одном, а три
о другом, один тогда-то, а три совсем в другое время.
Матвей нанял комнату рядом с Ниловым, обедать они ходили вместе в ресторан. Матвей не
говорил ничего, но ему казалось, что обедать в ресторане — чистое
безумие, и он все подумывал
о том, что он устроится со временем поскромнее. Когда пришел первый расчет, он удивился, увидя, что за расходами у него осталось еще довольно денег. Он их припрятал, купив только смену белья.
«Да, вот оно как, — печально размышлял Кожемякин, идя домой, — вот она жизнь-то, не спрятаться, видно, от неё никому. Хорошо он
говорил о добре, чтобы — до
безумия! Марк Васильев, наверное, до
безумия и доходил. А Любовь-то как столкнула нас…»
—
О, ma chere, quelle folie!.. [моя дорогая, какое
безумие! (франц.).] Как будто бы какая-нибудь женщина может
говорить так! Это все равно, что если бы кто сказал, qu'il ne sait pas manger!.. [что он не умеет есть! (франц.).]
Она знает, например, что я люблю ее до
безумия, допускает меня даже
говорить о моей страсти — и уж, конечно, ничем она не выразила бы мне более своего презрения, как этим позволением
говорить ей беспрепятственно и бесцензурно
о моей любви.