Клим находил, что Макаров говорит верно, и негодовал: почему именно Макаров, а не он говорит это? И,
глядя на товарища через очки, он думал, что мать — права: лицо Макарова — двойственно. Если б не его детские, глуповатые глаза, — это было бы лицо порочного человека. Усмехаясь, Клим сказал...
Неточные совпадения
Макаров слушал речи писателя, не
глядя на него, крепко сжав губы, а потом говорил
товарищам...
— Ну, что же, спать, что ли? — Но, сняв пиджак, бросив его
на диван и
глядя на часы, заговорил снова: — Вот, еду добывать рукописи какой-то сногсшибательной книги. — Петя Струве с
товарищами изготовил. Говорят: сочинение
на тему «играй назад!». Он ведь еще в 901 году приглашал «назад к Фихте», так вот… А вместе с этим у эсеров что-то неладно. Вообще — развальчик. Юрин утверждает, что все это — хорошо! Дескать — отсевается мякина и всякий мусор, останется чистейшее, добротное зерно… Н-да…
Пропала безутратная веселость Юрки. Ходил он мрачный, рассеянный и, вспоминая, болезненно морщился. На работе не
глядел на товарищей. Раз услышал за спиною, когда проходил к своей машине:
Неточные совпадения
Глядел я
на товарищей, // Сам весь горел, подумывал — // Несдобровать и мне.
И был он похож
на того рассеянного ученика, который
глядит в книгу, но в то же время видит и фигу, подставленную ему
товарищем.
Потянувши впросонках весь табак к себе со всем усердием спящего, он пробуждается, вскакивает,
глядит, как дурак, выпучив глаза, во все стороны, и не может понять, где он, что с ним было, и потом уже различает озаренные косвенным лучом солнца стены, смех
товарищей, скрывшихся по углам, и глядящее в окно наступившее утро, с проснувшимся лесом, звучащим тысячами птичьих голосов, и с осветившеюся речкою, там и там пропадающею блещущими загогулинами между тонких тростников, всю усыпанную нагими ребятишками, зазывающими
на купанье, и потом уже наконец чувствует, что в носу у него сидит гусар.
Это был один из тех характеров, которые могли возникнуть только в тяжелый XV век
на полукочующем углу Европы, когда вся южная первобытная Россия, оставленная своими князьями, была опустошена, выжжена дотла неукротимыми набегами монгольских хищников; когда, лишившись дома и кровли, стал здесь отважен человек; когда
на пожарищах, в виду грозных соседей и вечной опасности, селился он и привыкал
глядеть им прямо в очи, разучившись знать, существует ли какая боязнь
на свете; когда бранным пламенем объялся древле мирный славянский дух и завелось козачество — широкая, разгульная замашка русской природы, — и когда все поречья, перевозы, прибрежные пологие и удобные места усеялись козаками, которым и счету никто не ведал, и смелые
товарищи их были вправе отвечать султану, пожелавшему знать о числе их: «Кто их знает! у нас их раскидано по всему степу: что байрак, то козак» (что маленький пригорок, там уж и козак).
— // «Какой же ты хвастун, как погляжу!» // Паук ему тут с ветки отвечает: // «Да ниже ль я тебя,
товарищ, здесь сижу?» // Орёл
глядит: и подлинно, Паук, // Над самым им раскинув сеть вокруг, //
На веточке хлопочет // И, кажется, Орлу заткать он солнце хочет.