Неточные совпадения
Клим заглянул
в дверь: пред квадратной пастью печки, полной алых углей,
в низеньком, любимом кресле матери, развалился Варавка, обняв мать за талию, а она сидела на
коленях у него, покачиваясь взад и вперед, точно маленькая.
В бородатом лице Варавки, освещенном отблеском углей, было что-то страшное, маленькие глазки его тоже сверкали, точно угли, а с головы матери на
спину ее красиво стекали золотыми ручьями лунные волосы.
Клим глубоко, облегченно вздохнул, все это страшное продолжалось мучительно долго. Но хотя он и отупел от страха, все-таки его удивило, что Лидия только сейчас подкатилась к нему, схватила его за плечи, ударила
коленом в спину и пронзительно закричала...
Лютов сидел на краешке стула, согнув
спину, упираясь ладонями
в колени.
За
спиною Самгина, толкнув его вперед, хрипло рявкнула женщина, раздалось тихое ругательство, удар по мягкому, а Самгин очарованно смотрел, как передовой солдат и еще двое, приложив ружья к плечам, начали стрелять. Сначала упал, высоко взмахнув ногою, человек, бежавший на Воздвиженку, за ним, подогнув
колени, грузно свалился старик и пополз, шлепая палкой по камням, упираясь рукой
в мостовую; мохнатая шапка свалилась с него, и Самгин узнал: это — Дьякон.
Солдатик у ворот лежал вверх
спиной, свернув голову набок,
в лужу крови, — от нее поднимался легкий парок. Прихрамывая, нагибаясь, потирая
колено, из-за баррикады вышел Яков и резко закричал...
Из-за его
спины явился седоусый, коренастый человек,
в кожаной фуражке,
в синей блузе до
колен, с медной бляхой на груди и
в огромных башмаках.
Юрин начал играть на фисгармонии что-то торжественное и мрачное. Женщины, сидя рядом, замолчали. Орехова слушала, благосклонно покачивая головою, оттопырив губы, поглаживая
колено. Плотникова, попудрив нос, с минуту посмотрев круглыми глазами птицы
в спину музыканта, сказала тихонько...
И вот он трясется
в развинченной бричке, по избитой почтовой дороге от Боровичей на Устюжну. Сквозь туман иногда брызгает на
колени мелкий, холодный дождь, кожаный верх брички трясется, задевает голову, Самгин выставил вперед и открыл зонтик, конец зонтика, при толчках, упирается
в спину старика возничего, и старик хрипло вскрикивает...
Печь дышала
в спину Клима Ивановича, окутывая его сухим и вкусным теплом, тепло настраивало дремотно, умиротворяло, примиряя с необходимостью остаться среди этих людей, возбуждало какие-то быстрые, скользкие мысли. Идти на вокзал по
колено в снегу, под толчками ветра — не хотелось, а на вокзале можно бы ночевать у кого-нибудь из служащих.
Дмитрий явился
в десятом часу утра, Клим Иванович еще не успел одеться. Одеваясь, он посмотрел
в щель неприкрытой двери на фигуру брата. Держа руки за
спиной, Дмитрий стоял пред книжным шкафом, на сутулых плечах висел длинный, до
колен, синий пиджак, черные брюки заправлены за сапоги.
Когда арестованные, генерал и двое штатских, поднялись на ступени крыльца и следом за ними волною хлынули во дворец люди, — озябший Самгин отдал себя во власть толпы, тотчас же был втиснут
в двери дворца, отброшен
в сторону и ударил
коленом в спину солдата, — солдат, сидя на полу, держал между ног пулемет и ковырял его каким-то инструментом.
— Ну тебя в болото! — почти крикнула она. — Знаю я вас! Чулки тебе штопать? На керосинке стряпать? Ночей из-за тебя не спать, когда ты со своими коротковолосыми будешь болты болтать? А как ты заделаешься доктором, или адвокатом, или чиновником, так меня же
в спину коленом: пошла, мол, на улицу, публичная шкура, жизнь ты мою молодую заела. Хочу на порядочной жениться, на чистой, на невинной…
Неточные совпадения
Бывало, стоишь, стоишь
в углу, так что
колени и
спина заболят, и думаешь: «Забыл про меня Карл Иваныч: ему, должно быть, покойно сидеть на мягком кресле и читать свою гидростатику, — а каково мне?» — и начнешь, чтобы напомнить о себе, потихоньку отворять и затворять заслонку или ковырять штукатурку со стены; но если вдруг упадет с шумом слишком большой кусок на землю — право, один страх хуже всякого наказания.
Если случайно я или младший брат попадались ему при этом на дороге, — он сгребал попавшегося
в свои медвежьи лапы, тискал, мял, сплющивал нос, хлопал по ушам и, наконец, повернув к себе
спиной, пускал
в пространство ловким ударом
колена пониже
спины, затем неторопливо шел дальше.
Я слышал, как он ударил ее, бросился
в комнату и увидал, что мать, упав на
колени, оперлась
спиною и локтями о стул, выгнув грудь, закинув голову, хрипя и страшно блестя глазами, а он, чисто одетый,
в новом мундире, бьет ее
в грудь длинной своей ногою. Я схватил со стола нож с костяной ручкой
в серебре, — им резали хлеб, это была единственная вещь, оставшаяся у матери после моего отца, — схватил и со всею силою ударил вотчима
в бок.
Гребцы, сидевшие поблизости ко мне, оставили весла и тоже принялись чем-то откачивать воду. Для удобства я опустился на дно лодки прямо на
колени и стал быстро работать котлом. Я не замечал усталости, холода, боли
в спине и работал лихорадочно, боясь потерять хотя бы одну минуту.
Я думал, что он, утолив жажду, сейчас же снова скроется
в лесу, но лось смело вошел
в воду сначала по
колено, потом по брюхо, затем вода покрыла его
спину, и на поверхности ее осталась только одна голова, а потом только ноздри, глаза и уши.