Неточные совпадения
— «Чей стон», — не очень стройно подхватывал хор. Взрослые пели торжественно, покаянно, резкий тенорок писателя звучал едко,
в медленной песне было нечто церковное, панихидное. Почти всегда после пения шумно танцевали кадриль, и больше всех шумел писатель, одновременно изображая и оркестр и дирижера. Притопывая коротенькими, толстыми ногами, он искусно играл на небольшой,
дешевой гармонии и ухарски командовал...
Иноков только что явился откуда-то из Оренбурга, из Тургайской области, был
в Красноводске, был
в Персии. Чудаковато одетый
в парусину, серый, весь как бы пропыленный до костей,
в сандалиях на босу ногу,
в широкополой, соломенной шляпе, длинноволосый, он стал похож на оживший портрет Робинзона Крузо с обложки
дешевого издания этого евангелия непобедимых. Шагая по столовой журавлиным шагом, он сдирал ногтем беленькие чешуйки кожи с обожженного носа и решительно говорил...
Клим ожидал, что жилище студента так же благоустроено, как сам Прейс, но оказалось, что Прейс живет
в небольшой комнатке, окно которой выходило на крышу сарая; комната тесно набита книгами,
в углу — койка, покрытая
дешевым байковым одеялом, у двери — трехногий железный умывальник, такой же, какой был у Маргариты.
В дешевом ресторане Кутузов прошел
в угол, — наполненный сизой мутью, заказал водки, мяса и, прищурясь, посмотрел на людей, сидевших под низким, закопченным потолком необширной комнаты; трое,
в однообразных позах, наклонясь над столиками, сосредоточенно ели, четвертый уже насытился и, действуя зубочисткой, пустыми глазами смотрел на женщину, сидевшую у окна; женщина читала письмо, на столе пред нею стоял кофейник, лежала пачка книг
в ремнях.
Путь Самгину преграждала группа гостей, среди ее — два знакомых адвоката, одетые как на суде, во фраках, перед ними — тощий мужик,
в синей, пестрядинной рубахе, подпоясанный мочальной веревкой,
в синих портках, на ногах — новенькие лапти, а на голове рыжеватый паричок; маленькое, мелкое лицо его оклеено комически растрепанной бородкой, и был он похож не на мужика, а на куплетиста из
дешевого трактира.
Никонова — действительно Никонова, дочь крупного помещика, от семьи откололась еще
в юности, несколько месяцев сидела
в тюрьме, а теперь, уже более трех лет, служит конторщицей
в издательстве
дешевых книг для народа.
Было досадно убедиться, что такая,
в сущности, некрасивая маленькая женщина, грубо, точно
дешевая кукла, раскрашенная, может заставить слушать ее насмешливо печальную песню, ненужную, как огонь, зажженный среди ясного дня.
Самгин пошел домой, — хотелось есть до колик
в желудке.
В кухне на столе горела
дешевая, жестяная лампа, у стола сидел медник, против него — повар, на полу у печи кто-то спал,
в комнате Анфимьевны звучали сдержанно два или три голоса. Медник говорил быстрой скороговоркой, сердито, двигая руками по столу...
— Городок — тихий, спокойный, — продолжала она, не ответив ему. — Жизнь
дешевая. Я бы поручила тебе кое-какие мои делишки
в суде, подыскала бы практику, устроила квартиру. Ну — как?
Значит, милый друг, надобно фабричный котел расширять
в расчете на миллионы
дешевых рук.
— Вас, юристов, эти вопросы не так задевают, как нас, инженеров. Грубо говоря — вы охраняете права тех, кто грабит и кого грабят, не изменяя установленных отношений. Наше дело — строить, обогащать страну рудой, топливом, технически вооружать ее.
В деле призвания варягов мы лучше купца знаем, какой варяг полезней стране, а купец ищет
дешевого варяга. А если б дали денег нам, мы могли бы обойтись и без варягов.
«Жаловаться — не на что. Он — едва ли хитрит. Как будто даже и не очень умен. О Любаше он, вероятно, выдумал, это — литература. И — плохая.
В конце концов он все-таки неприятный человек. Изменился? Изменяются люди… без внутреннего стержня.
Дешевые люди».
Неточные совпадения
Первое время
в Москве Левина занимали лошади, приведенные из деревни. Ему хотелось устроить эту часть как можно лучше и
дешевле; но оказалось, что свои лошади обходились дороже извозчичьих, и извозчика всё-таки брали.
Мужики у него просили уступить им
дешевле луга, кажется, а он отказал, и я упрекнула его
в скупости.
Нельзя было простить работнику, ушедшему
в рабочую пору домой потому, что у него отец умер, как ни жалко было его, и надо было расчесть его
дешевле за прогульные дорогие месяцы; но нельзя было и не выдавать месячины старым, ни на что не нужным дворовым.
Он знал, что нанимать рабочих надо было как можно
дешевле; но брать
в кабалу их, давая вперед деньги,
дешевле, чем они стоят, не надо было, хотя это и было очень выгодно.
Несмотря на всю хитрость и ловкость Немца, втягивавшего его
в покупки и выставлявшего всякий расчет так, что нужно было сначала гораздо больше, но, сообразив, можно было сделать то же и
дешевле и тотчас же получить выгоду, Вронский не поддавался ему.