Неточные совпадения
Начиная с
головы, человек этот удивлял своей лохматостью, из дырявой кацавейки торчали клочья
ваты, на животе — бахрома шали, — как будто его пытались обтесать, обстрогать, сделать не таким широким и угловатым, но обтесать не удалось, он так и остался весь
в затесах,
в стружках.
Неточные совпадения
Он был одет очень скверно:
в старую шинель на
вате, с вылезшим маленьким енотовым воротником, и не по росту короткую — очевидно, с чужого плеча,
в скверных, почти мужицких сапогах и
в ужасно смятом, порыжевшем цилиндре на
голове.
Учитель был желтый, лысый, у него постоянно текла кровь из носа, он являлся
в класс, заткнув ноздри
ватой, садился за стол, гнусаво спрашивал уроки и вдруг, замолчав на полуслове, вытаскивал
вату из ноздрей, разглядывал ее, качая
головою. Лицо у него было плоское, медное, окисшее,
в морщинах лежала какая-то прозелень, особенно уродовали это лицо совершенно лишние на нем оловянные глаза, так неприятно прилипавшие к моему лицу, что всегда хотелось вытереть щеки ладонью.
Смотрим: невдалеке от дороги, у развалившихся ворот, от которых остались одни покосившиеся набок столбы, стоит старик
в засаленном стеганом архалуке, из которого местами торчит
вата, и держит руку щитком над глазами, всматриваясь
в нас. На
голове у него теплый картуз, щеки и губы обвисли, борода не брита, жидкие волосы развеваются по ветру;
в левой руке березовая палка, которую он тщетно старается установить.
Мой друг еще по холостой жизни доктор Андрей Иванович Владимиров лечил меня и даже часто ночевал. Температура доходила до 41°, но я не лежал. Лицо и
голову доктор залил мне коллодиумом, обклеил сахарной бумагой и
ватой. Было нечто страшное, если посмотреться
в зеркало.
Вышли
в сад. На узкой полосе земли, между двух домов, стояло десятка полтора старых лип, могучие стволы были покрыты зеленой
ватой лишаев, черные
голые сучья торчали мертво. И ни одного вороньего гнезда среди них. Деревья — точно памятники на кладбище. Кроме этих лип,
в саду ничего не было, ни куста, ни травы; земля на дорожках плотно утоптана и черна, точно чугунная; там, где из-под жухлой прошлогодней листвы видны ее лысины, она тоже подернута плесенью, как стоячая вода ряской.