Неточные совпадения
Разыгрался ветер, шумели сосны, на крыше что-то приглушенно посвистывало; лунный свет
врывался в комнату, исчезал
в ней, и снова ее наполняли шорохи и шепоты тьмы. Ветер быстро рассеял короткую ночь весны, небо холодно позеленело. Клим окутал одеялом голову, вдруг подумав...
И ушла, оставив его, как всегда,
в темноте,
в тишине. Нередко бывало так, что она внезапно уходила, как бы испуганная его словами, но на этот раз ее бегство было особенно обидно, она увлекла за собой, как тень свою, все, что он хотел сказать ей. Соскочив с постели, Клим открыл окно,
в комнату
ворвался ветер, внес запах пыли, начал сердито перелистывать страницы книги на столе и помог Самгину возмутиться.
Самгин свернул за угол
в темный переулок, на него налетел ветер, пошатнул, осыпал пыльной скукой. Переулок был кривой, беден домами, наполнен шорохом деревьев
в садах, скрипом заборов, свистом
в щелях; что-то хлопало, как плеть пастуха, и можно было думать, что этот переулок — главный путь, которым ветер
врывается в город.
День собрания у патрона был неприятен, холодный ветер
врывался в город с Ходынского поля, сеял запоздавшие клейкие снежинки, а вечером разыгралась вьюга. Клим чувствовал себя уставшим, нездоровым, знал, что опаздывает, и сердито погонял извозчика, а тот, ослепляемый снегом, подпрыгивая на козлах, философски отмалчиваясь от понуканий седока, уговаривал лошадь...
Ветер гонял цветные бумажки от конфект, солому,
врывался на паперть и свистел
в какой-то щели.
Потом, испуганно свистнув, поезд
ворвался в железную клетку моста и как будто повлек ее за собою, изгибая, ломая косые полосы ферм. Разрушив клетку, отбросив с пути своего одноглазый домик сторожа, он загремел потише, а скрип под вагоном стал слышней.
Ехали долго, по темным улицам, где ветер был сильнее и мешал говорить,
врываясь в рот. Черные трубы фабрик упирались
в небо, оно имело вид застывшей тучи грязно-рыжего дыма, а дым этот рождался за дверями и окнами трактиров, наполненных желтым огнем.
В холодной темноте двигались человекоподобные фигуры, покрикивали пьяные, визгливо пела женщина, и чем дальше, тем более мрачными казались улицы.
Потом он слепо шел правым берегом Мойки к Певческому мосту, видел, как на мост, забитый людями,
ворвались пятеро драгун, как засверкали их шашки, двое из пятерых, сорванные с лошадей, исчезли
в черном месиве, толстая лошадь вырвалась на правую сторону реки, люди стали швырять
в нее комьями снега, а она топталась на месте, встряхивая головой; с морды ее падала пена.
— Я тоже видел это, около Томска. Это, Самгин, — замечательно! Как ураган: с громом, с дымом, с воем влетел на станцию поезд, и все вагоны сразу стошнило солдатами. Солдаты —
в судорогах, как отравленные, и — сразу: зарычала, застонала матерщина, задребезжали стекла, все затрещало, заскрипело, — совершенно как
в неприятельскую страну
ворвались!
В комнату
ворвался рыжий встрепанный Лаврушка и, размахивая шапкой, с радостью, но не без тревоги прокричал...
Огонь
в коридоре был погашен, и Самгин скорее почувствовал, а не увидел
в темноте пятно руки с револьвером
в ней. Раньше чем он успел сделать что-нибудь, сквозь неплотно прикрытую занавеску
ворвалась полоска света, ослепив его, и раздался изумленный шепот...
Он заставил память найти автора этой цитаты, а пока она рылась
в прочитанных книгах, поезд
ворвался в туннель и, оглушая грохотом, покатился как будто под гору
в пропасть,
в непроницаемую тьму.
Он забыл прикрыть окно, и
в комнату с площади вдруг
ворвался взрыв смеха, затем пронзительный свисток, крики людей.
Старушка прошла
в комнаты, загремела там железными болтами ставен,
в комнату
ворвались, одна за другой, две узкие полосы света.
Но вот, точно ветер
в комнату сквозь щели плохо прикрытых окон и дверей, назойливо
врывается нечто уже лишнее, ненужное, но как будто незнакомое.
Лихач тряхнул вожжами, рыжая лошадь стремительно
ворвалась в поток резкого холода, Самгин сжался и, спрятав лицо
в воротник пальто, подумал уныло...
Заговорили все сразу, не слушая друг друга, но как бы стремясь
ворваться в прорыв скучной речи, дружно желая засыпать ее и память о ней своими словами. Рыженькая заявила...
Неточные совпадения
«И рад бы
в рай, да дверь-то // где?» — // Такая речь
врывается //
В лавчонку неожиданно. // — Тебе какую дверь? — // «Да
в балаган. Чу! музыка!..» // — Пойдем, я укажу! —
Они
ворвались в квартиру учителя каллиграфии Линкина, произвели
в ней обыск и нашли книгу:"Средства для истребления блох, клопов и других насекомых".
Но река продолжала свой говор, и
в этом говоре слышалось что-то искушающее, почти зловещее. Казалось, эти звуки говорили:"Хитер, прохвост, твой бред, но есть и другой бред, который, пожалуй, похитрей твоего будет". Да; это был тоже бред, или, лучше сказать, тут встали лицом к лицу два бреда: один, созданный лично Угрюм-Бурчеевым, и другой, который
врывался откуда-то со стороны и заявлял о совершенной своей независимости от первого.
И он весело и забавно рассказал, как он, не спав всю ночь,
в полушубке
ворвался в отделение Алексея Александровича.
На минуту она опомнилась и поняла, что вошедший худой мужик,
в длинном нанковом пальто, на котором не доставало пуговицы, был истопник, что он смотрел на термометр, что ветер и снег
ворвались за ним
в дверь; но потом опять всё смешалось…