Неточные совпадения
— Ты
увидишь во
сне, что поцеловал луну, ожегся и заплакал; это — во
сне!
Испуганный и как во
сне, Клим побежал, выскочил за ворота, прислушался; было уже темно и очень тихо, но звука шагов не слыхать. Клим побежал в сторону той улицы, где жил Макаров, и скоро в сумраке, под липами у церковной ограды, увидал Макарова, — он стоял, держась одной рукой за деревянную балясину ограды, а другая рука его была поднята в уровень головы, и, хотя Клим не
видел в ней револьвера, но, поняв, что Макаров сейчас выстрелит, крикнул...
Было что-то нелепое в гранитной массе Исакиевского собора, в прикрепленных к нему серых палочках и дощечках лесов, на которых Клим никогда не
видел ни одного рабочего. По улицам машинным шагом ходили необыкновенно крупные солдаты; один из них, шагая впереди, пронзительно свистел на маленькой дудочке, другой жестоко бил в барабан. В насмешливом, злокозненном свисте этой дудочки, в разноголосых гудках фабрик, рано по утрам разрывавших
сон, Клим слышал нечто, изгонявшее его из города.
— Не надо о покойниках, — попросил Лютов. И, глядя в окно, сказал: — Я вчера во
сне Одиссея
видел, каким он изображен на виньетке к первому изданию «Илиады» Гнедича; распахал Одиссей песок и засевает его солью. У меня, Самгин, отец — солдат, под Севастополем воевал, во французов влюблен, «Илиаду» читает, похваливает: вот как в старину благородно воевали! Да…
— Здравствуй, — не сразу и как бы сквозь
сон присматриваясь к Самгину неукротимыми глазами, забормотал он. — Ну, как? А? Вот
видишь — артистка! Да, брат! Она — права! Коньяку хочешь?
— Я
видела все это. Не помню когда, наверное — маленькой и во
сне. Я шла вверх, и все поднималось вверх, но — быстрее меня, и я чувствовала, что опускаюсь, падаю. Это был такой горький ужас, Клим, право же, милый… так ужасно. И вот сегодня…
— Я понимаю: ты — умный, тебя раздражает, что я не умею рассказывать. Но — не могу я! Нет же таких слов! Мне теперь кажется, что я
видела этот
сон не один раз, а — часто. Еще до рождения
видела, — сказала она, уже улыбаясь. — Даже — до потопа!
Самгин прошел мимо его молча. Он шагал, как во
сне, почти без сознания, чувствуя только одно: он никогда не забудет того, что
видел, а жить с этим в памяти — невозможно. Невозможно.
— Значит — правда, что
видеть во
сне птиц — неожиданная встреча! Я вернусь скоро…
— Я — близорук, да еще со
сна, — миролюбиво объяснил Самгин,
видя пред собой бритое, толстогубое лицо с монгольскими глазками и широким носом.
Теперь дворец начальника // С балконом, с башней, с лестницей, // Ковром богатым устланной, // Весь стал передо мной. // На окна поглядела я: // Завешаны. «В котором-то // Твоя опочиваленка? // Ты сладко ль спишь, желанный мой, // Какие
видишь сны?..» // Сторонкой, не по коврику, // Прокралась я в швейцарскую.
Вообще вся его жизнь представляла собой как бы непрерывное и притом бессвязное сновидение. Даже когда он настоящим манером спал, то
видел сны, соответствующие его должности. Либо печку топит, либо за стулом у старого барина во время обеда стоит с тарелкой под мышкой, либо комнату метет. По временам случалось, что вдруг среди ночи он вскочит, схватит спросонок кочергу и начнет в холодной печке мешать.
Неточные совпадения
Скотинин. Я никуда не шел, а брожу, задумавшись. У меня такой обычай, как что заберу в голову, то из нее гвоздем не выколотишь. У меня, слышь ты, что вошло в ум, тут и засело. О том вся и дума, то только и
вижу во
сне, как наяву, а наяву, как во
сне.
Спешу известить вас, — писала она в одном из них, — что я в сию ночь во
сне видела.
Он
видел первую встречу мужа с женою и заметил с проницательностью влюбленного признак легкого стеснения, с которым
сна говорила с мужем.
― Да,
сон, ― сказала она. ― Давно уж я
видела этот
сон. Я
видела, что я вбежала в свою спальню, что мне нужно там взять что-то, узнать что-то; ты знаешь, как это бывает во
сне, ― говорила она, с ужасом широко открывая глаза, ― и в спальне, в углу стоит что-то.
Что? Что такое страшное я
видел во
сне? Да, да. Мужик — обкладчик, кажется, маленький, грязный, со взъерошенною бородой, что-то делал нагнувшись и вдруг заговорил по-французски какие-то странные слова. Да, больше ничего не было во
сне, ― cказал он себе. ― Но отчего же это было так ужасно?» Он живо вспомнил опять мужика и те непонятные французские слова, которые призносил этот мужик, и ужас пробежал холодом по его спине.