Неточные совпадения
— Тише, волки! Жить нельзя.
Вера Петровна
боится, что вы проломите потолок.
Около
Веры Петровны Дронов извивался ласковой собачкой, Клим подметил, что нянькин внук
боится ее так же, как дедушку Акима, и что особенно страшен ему Варавка.
— Неизлечимый, — повторила она, опустив руку вдоль тела. — Тоскуешь по
вере, а — поверить
боишься.
Неточные совпадения
«Неужели это
вера? — подумал он,
боясь верить своему счастью. — Боже мой, благодарю Тебя»! — проговорил он, проглатывая поднимавшиеся рыданья и вытирая обеими руками слезы, которыми полны были его глаза.
Вера больна, очень больна, хотя в этом и не признается; я
боюсь, чтобы не было у нее чахотки или той болезни, которую называют fievre lente [Fievre lente — медленная, изнурительная лихорадка.] — болезнь не русская вовсе, и ей на нашем языке нет названия.
Она оставляла жизнь без сожаления, не
боялась смерти и приняла ее как благо. Часто это говорят, но как редко действительно бывает! Наталья Савишна могла не
бояться смерти, потому что она умирала с непоколебимою
верою и исполнив закон Евангелия. Вся жизнь ее была чистая, бескорыстная любовь и самоотвержение.
В Обломовке верили всему: и оборотням и мертвецам. Расскажут ли им, что копна сена разгуливала по полю, — они не задумаются и поверят; пропустит ли кто-нибудь слух, что вот это не баран, а что-то другое, или что такая-то Марфа или Степанида — ведьма, они будут
бояться и барана и Марфы: им и в голову не придет спросить, отчего баран стал не бараном, а Марфа сделалась ведьмой, да еще накинутся и на того, кто бы вздумал усомниться в этом, — так сильна
вера в чудесное в Обломовке!
И Татьяна Марковна, и Райский — чувствовали тяжесть положения и
боялись этого суда — конечно, за
Веру.
Вера не
боялась, да и не знала ничего. Не до того ей было. Ее поглощала своя внутренняя тревога, ее язва — и она все силы свои устремила на ее утоление, и пока напрасно.