Неточные совпадения
— Что ты так пыжишься? — спросил его Дмитрий. Клим презрительно усмехнулся и не ответил, он не любил
брата и
считал его дурачком.
— Ну, пусть не так! — равнодушно соглашался Дмитрий, и Климу казалось, что, когда
брат рассказывает даже именно так, как было, он все равно не верит в то, что говорит. Он знал множество глупых и смешных анекдотов, но рассказывал не смеясь, а как бы даже конфузясь. Вообще в нем явилась непонятная Климу озабоченность, и людей на улицах он рассматривал таким испытующим взглядом, как будто
считал необходимым понять каждого из шестидесяти тысяч жителей города.
— Что ж ты как вчера? — заговорил
брат, опустив глаза и укорачивая подтяжки брюк. — Молчал, молчал… Тебя
считали серьезно думающим человеком, а ты вдруг такое, детское. Не знаешь, как тебя понять. Конечно, выпил, но ведь говорят: «Что у трезвого на уме — у пьяного на языке».
А
брат ее,
считая розовые бумажки, прибавил...
Начинал Яков снова читать и петь, но уже не мог успокоиться и, сам того не замечая, вдруг задумывался над книгой; хотя слова
брата считал он пустяками, но почему-то и ему в последнее время тоже стало приходить на память, что богатому трудно войти в царство небесное, что в третьем году он купил очень выгодно краденую лошадь, что еще при покойнице жене однажды какой-то пьяница умер у него в трактире от водки…
Неточные совпадения
Брат же, на другой день приехав утром к Вронскому, сам спросил его о ней, и Алексей Вронский прямо сказал ему, что он смотрит на свою связь с Карениной как на брак; что он надеется устроить развод и тогда женится на ней, а до тех пор
считает ее такою же своею женой, как и всякую другую жену, и просит его так передать матери и своей жене.
— Нет,
брат, я все ходы
считал и всё помню; ты ее только теперь пристроил. Ей место вон где!
С своей супругою дородной // Приехал толстый Пустяков; // Гвоздин, хозяин превосходный, // Владелец нищих мужиков; // Скотинины, чета седая, // С детьми всех возрастов,
считая // От тридцати до двух годов; // Уездный франтик Петушков, // Мой
брат двоюродный, Буянов, // В пуху, в картузе с козырьком // (Как вам, конечно, он знаком), // И отставной советник Флянов, // Тяжелый сплетник, старый плут, // Обжора, взяточник и шут.
Он пригласил Кирсанова и Базарова к себе на бал и через две минуты пригласил их вторично,
считая их уже
братьями и называя их Кайсаровыми.
Приход его, досуги, целые дни угождения она не
считала одолжением, лестным приношением любви, любезностью сердца, а просто обязанностью, как будто он был ее
брат, отец, даже муж: а это много, это все. И сама, в каждом слове, в каждом шаге с ним, была так свободна и искренна, как будто он имел над ней неоспоримый вес и авторитет.