Неточные совпадения
Но
зубы его
блестели бело и молодо, и взгляд серых глаз был ясен.
Пролежав в комнате Клима четверо суток, на пятые Макаров начал просить, чтоб его отвезли домой. Эти дни, полные тяжелых и тревожных впечатлений, Клим прожил очень трудно. В первый же день утром, зайдя к больному, он застал там Лидию, — глаза у нее были красные, нехорошо
блестели, разглядывая серое, измученное лицо Макарова с провалившимися глазами; губы его, потемнев, сухо шептали что-то, иногда он вскрикивал и скрипел
зубами, оскаливая их.
Резким жестом Марина взяла с тарелки, из-под носа его, сухарь, обильно смазала маслом, вареньем и стала грызть, широко открывая рот, чтоб не пачкать тугие губы малинового цвета; во рту ее грозно
блестели крупные, плотно составленные
зубы.
Розовыми пальцами, ногти которых
блестели, как перламутр, она брала конфекты и, откусывая от них маленькие кусочки, хвасталась белизною
зубов. Голос ее звучал добродушно, масляные глаза ласково поблескивали.
Чешуйчатые ноги ее почти не касались пола, тяжелые космы волос, переплетенных водорослями, оттягивали голову ее назад, мелкие, рыбьи
зубы ее
блестели голодно и жадно.
— Шш! — зашипел Лютов, передвинув саблю за спину, где она повисла, точно хвост. Он стиснул
зубы, на лице его вздулись костяные желваки, пот
блестел на виске, и левая нога вздрагивала под кафтаном. За ним стоял полосатый арлекин, детски положив подбородок на плечо Лютова, подняв руку выше головы, сжимая и разжимая пальцы.
Слово «действительность» он произнес сквозь
зубы и расчленяя по слогам, слог «стви» звучал, как ругательство, а лицо его покрылось пятнами, глаза
блестели, как чешуйки сазана.
Она усмехнулась,
блеснули крупные, плотно составленные
зубы, и в глазах появились юмористические искорки.
Она задохнулась, замолчала, двигая стул, постукивая ножками его по полу, глаза ее фосфорически
блестели, раза два она открывала рот, но, видимо, не в силах сказать слова, дергала головою, закидывая ее так высоко, точно невидимая рука наносила удары в подбородок ей. Потом, оправясь, она продолжала осипшим голосом, со свистом, точно сквозь
зубы...
Бердников хотел что-то сказать, но только свистнул сквозь
зубы: коляску обогнал маленький плетеный шарабан, в нем сидела женщина в красном, рядом с нею, высунув длинный язык, качала башкой большая собака в пестрой, гладкой шерсти, ее обрезанные уши торчали настороженно, над оскаленной пастью старчески опустились кровавые веки, тускло
блестели рыжие, каменные глаза.
Он очень торопился, Дронов, и был мало похож на того человека, каким знал его Самгин. Он, видимо, что-то утратил, что-то приобрел, а в общем — выиграл. Более сытым и спокойнее стало его плоское, широконосое лицо, не так заметно выдавались скулы, не так раздерганно бегали рыжие глаза, только золотые
зубы блестели еще более ярко. Он сбрил усы. Говорил он более торопливо, чем раньше, но не так нагло. Как прежде, он отказался от кофе и попросил белого вина.
— Я знаю их, — угрожающе заявил рыженький подпоручик Алябьев, постукивая палкой в пол, беленький крестик
блестел на его рубахе защитного цвета,
блестели новенькие погоны, золотые
зубы, пряжка ремня, он весь был как бы пронизан блеском разных металлов, и даже голос его звучал металлически. Он встал, тяжело опираясь на палку, и, приведя в порядок медные, длинные усы, продолжал обвинительно: — Это — рабочие с Выборгской стороны, там все большевики, будь они прокляты!
Неточные совпадения
«Боже мой, какая она хорошенькая! Бывают же такие на свете! — думал он, глядя на нее почти испуганными глазами. — Эта белизна, эти глаза, где, как в пучине, темно и вместе
блестит что-то, душа, должно быть! Улыбку можно читать, как книгу; за улыбкой эти
зубы и вся голова… как она нежно покоится на плечах, точно зыблется, как цветок, дышит ароматом…»
— Аль не спознала дружка? Будет модничать-то! — крикнул он, оскаливая
зубы и
блестя глазами, когда она оттолкнула его.
Уже он хотел перескочить с конем через узкую реку, выступившую рукавом середи дороги, как вдруг конь на всем скаку остановился, заворотил к нему морду и — чудо, засмеялся! белые
зубы страшно
блеснули двумя рядами во мраке.
Блестели его волосы, сверкали раскосые веселые глаза под густыми бровями и белые
зубы под черной полоской молодых усов, горела рубаха, мягко отражая красный огонь неугасимой лампады.
И думала о том, как расскажет сыну свой первый опыт, а перед нею все стояло желтое лицо офицера, недоумевающее и злое. На нем растерянно шевелились черные усы и из-под верхней, раздраженно вздернутой губы
блестела белая кость крепко сжатых
зубов. В груди ее птицею пела радость, брови лукаво вздрагивали, и она, ловко делая свое дело, приговаривала про себя: