Неточные совпадения
— Правду говоря, — нехорошо это было видеть, когда он сидел верхом на
спине Бобыля. Когда Григорий злится, лицо у него… жуткое! Потом Микеша плакал. Если б его просто
побили, он бы не так обиделся, а тут — за уши! Засмеяли его, ушел
в батраки на хутор к Жадовским. Признаться — я рада была, что ушел, он мне
в комнату всякую дрянь через окно бросал — дохлых мышей, кротов, ежей живых, а я страшно боюсь ежей!
Ее удивительно легко кружил китаец,
в синей кофте, толстенький, круглоголовый, с лицом кота; длинная коса его
била Варвару по голой
спине, по плечам, она смеялась.
Особенно звонко и тревожно кричали женщины. Самгина подтолкнули к свалке, он очутился очень близко к человеку с флагом, тот все еще держал его над головой, вытянув руку удивительно прямо: флаг был не больше головного платка, очень яркий, и струился
в воздухе, точно пытаясь сорваться с палки. Самгин толкал
спиною и плечами людей сзади себя, уверенный, что человека с флагом будут
бить. Но высокий, рыжеусый, похожий на переодетого солдата, легко согнул руку, державшую флаг, и сказал...
Неточные совпадения
Случалось, что петлей якорной цепи его сшибало с ног, ударяя о палубу, что не придержанный у кнека [Кнек (кнехт) — чугунная или деревянная тумба, кнехты могут быть расположены по парно для закрепления швартовых — канатов, которыми судно крепится к причалу.] канат вырывался из рук, сдирая с ладоней кожу, что ветер
бил его по лицу мокрым углом паруса с вшитым
в него железным кольцом, и, короче сказать, вся работа являлась пыткой, требующей пристального внимания, но, как ни тяжело он дышал, с трудом разгибая
спину, улыбка презрения не оставляла его лица.
— Хнычешь, чего ты хнычешь, дурак, духгак! Вот тебе! — и он
бьет меня, он больно ударяет меня кулаком
в спину,
в бок, все больней и больней, и… и я вдруг открываю глаза…
В этом положении она
била ее по
спине и по голове вальком и, когда выбилась из сил, позвала кучера на смену; по счастию, его не было
в людской, барыня вышла, а девушка, полубезумная от боли, окровавленная,
в одной рубашке, бросилась на улицу и
в частный дом.
Очнувшись, снял он со стены дедовскую нагайку и уже хотел было покропить ею
спину бедного Петра, как откуда ни возьмись шестилетний брат Пидоркин, Ивась, прибежал и
в испуге схватил ручонками его за ноги, закричав: «Тятя, тятя! не
бей Петруся!» Что прикажешь делать? у отца сердце не каменное: повесивши нагайку на стену, вывел он его потихоньку из хаты: «Если ты мне когда-нибудь покажешься
в хате или хоть только под окнами, то слушай, Петро: ей-богу, пропадут черные усы, да и оселедец твой, вот уже он два раза обматывается около уха, не будь я Терентий Корж, если не распрощается с твоею макушей!» Сказавши это, дал он ему легонькою рукою стусана
в затылок, так что Петрусь, невзвидя земли, полетел стремглав.
Хозяева вставали
в семь часов пить чай. Оба злые. Хозяин чахоточный.
Били чем попало и за все, — все не так. Пороли розгами, привязавши к скамье. Раз после розог два месяца
в больнице лежал — загноилась
спина… Раз выкинули зимой на улицу и дверь заперли. Три месяца
в больнице
в горячке лежал…