Пропотей. Убили гниду — поют панихиду. А может, плясать надо? Ну-ко, спляшем и нашим и вашим! (
Притопывает, напевая, сначала — негромко, затем все более сильно, и — пляшет.) Астарот, Сабатан, Аскафат, Идумей, Неумней. Не умей, карра тили — бом-бом, бейся в стену лбом, лбом! Эх, юхала, юхала, ты чего нанюхала? Дыб-дыб, дым, дым! Сатана играет им! Згин-гин-гин, он на свете один, его ведьма Закатама в свои ляшки закатала! От греха, от блуда не денешься никуда! Вот он, Егорий, родился на горе…
Жихарев не умеет плясать, он просто семенит ногами;
притопывая каблуками ярко начищенных сапог, прыгает козлом и все не в такт разымчивой музыке.
Гремит на Волге музыка.
Поют и пляшут девицы —
Ну, словом, пир горой!
К девицам присоседиться
Хотел старик, встал на ноги
И чуть не полетел!
Сын поддержал родителя.
Старик стоял:
притопывал,
Присвистывал, прищелкивал,
А глаз свое выделывал —
Вертелся колесом!
Денисов подсел к старушкам и облокотившись на саблю,
притопывая такт, что-то весело рассказывал и смешил старых дам, поглядывая на танцующую молодежь.
— «Ах, вы, сени мои, сени!» — выигрывал Сережа и сам
притопывал и приплясывал на месте, в то время как Митька выделывал такие уморительные коленца ногами, что едва можно было удержаться от смеха, глядя на него.