(Из зала сквозь толпу появляется Ольга Чугунова, древняя старуха, в тёмных очках, её ведут под руки сын Софрон, лет за 50, и другой, Константин, приблизительно такого же возраста. Оба в длинных, ниже колен, сюртуках, в нагольных сапогах. На публику эти
мрачные фигуры действуют подавляюще.)
Он стоял, раздвинув ноги, вскинув голову так, что кадык его высунулся, точно топор. Видя пред собою его карикатурно
мрачную фигуру, поддаваясь внезапному взрыву возмущения и боясь, что кто-нибудь опередит его, Самгин вскочил, крикнул:
Солнце, еще не скрытое облаками, ярко освещает ее
мрачную фигуру и серые полосы, которые от нее идут до самого горизонта.
В дверях ночлежки явилась
мрачная фигура Мартьянова. Он подошел тихо и стал сзади Петунникова, так что его подбородок приходился над теменем купца. Сбоку из-за него выглядывал дьякон, широко раскрывая свои маленькие, опухшие и красные глазки.
Неточные совпадения
Ехали долго, по темным улицам, где ветер был сильнее и мешал говорить, врываясь в рот. Черные трубы фабрик упирались в небо, оно имело вид застывшей тучи грязно-рыжего дыма, а дым этот рождался за дверями и окнами трактиров, наполненных желтым огнем. В холодной темноте двигались человекоподобные
фигуры, покрикивали пьяные, визгливо пела женщина, и чем дальше, тем более
мрачными казались улицы.
И то, о чем никто не решался заговорить, ясно вставало у всех в воображении:
мрачные переходы, тонкая
фигура звонаря с чахоточным румянцем, его злые окрики и желчный ропот на судьбу…
Он сидел неподвижный, задумчивый: вся его
фигура казалась отяжелевшей и осталась в ее памяти
мрачным пятном.
Он был необыкновенно интересен: его длинная черная
фигура с широко раздувающимися длинными полами тонкого матерчатого сюртука придавала ему вид какого-то
мрачного духа, а
мрачная печать, лежавшая на его белом лбу, и неслышные шаги по мягкому ковру еще более увеличивали это сходство.
Леменец работник, в своем зипуне, с своими всклоченными, белокурыми волосами, выбивающимися из-под худой его шапенки, как бы в противоположность своему суровому и
мрачному хозяину, представлял из себя чрезвычайно добродушную
фигуру.