Неточные совпадения
Его атласный, шитый шелками, глухой жилет был стар, вытерт, ситцевая рубаха измята, на коленях штанов красовались большие заплаты, а
все-таки он казался одетым
и чище
и красивей сыновей, носивших пиджаки, манишки
и шелковые косынки на шеях.
Чуешь ли: как вошел дед в ярость,
и вижу, запорет он тебя, так начал я руку эту подставлять, ждал — переломится прут, дедушка-то отойдет за другим, а тебя
и утащат бабаня али мать! Ну, прут не переломился, гибок, моченый! А
все-таки тебе меньше попало, — видишь насколько? Я, брат, жуликоватый!..
—
Все-таки теперь уж не бьют так, как бивали! Ну, в зубы ударит, в ухо, за косы минуту потреплет, а ведь раньше-то часами истязали! Меня дедушка однова бил на первый день Пасхи от обедни до вечера. Побьет — устанет, а отдохнув — опять.
И вожжами
и всяко.
Был я не по годам силен
и в бою ловок, — это признавали сами же враги, всегда нападавшие на меня кучей. Но
все-таки улица всегда била меня,
и домой я приходил обыкновенно с расквашенным носом, рассеченными губами
и синяками на лице, оборванный, в пыли.
— Нельзя тебе знать! — ответила она угрюмо, но
все-таки рассказала кратко: был у этой женщины муж, чиновник Воронов, захотелось ему получить другой, высокий чин, он
и продал жену начальнику своему, а тот ее увез куда-то,
и два года она дома не жила. А когда воротилась — дети ее, мальчик
и девочка, померли уже, муж — проиграл казенные деньги
и сидел в тюрьме.
И вот с горя женщина начала пить, гулять, буянить. Каждый праздник к вечеру ее забирает полиция…
В детстве я представляю сам себя ульем, куда разные простые, серые люди сносили, как пчелы, мед своих знаний
и дум о жизни, щедро обогащая душу мою, кто чем мог. Часто мед этот бывал грязен
и горек, но всякое знание —
все-таки мед.
— Отчего не мочь? Мо-ожет. Они даже друг друга бьют. К Татьян Лексевне приехал улан, повздорили они с Мамонтом, сейчас пистолеты в руки, пошли в парк, там, около пруда, на дорожке, улан этот бац Мамонту — в самую печень! Мамонта — на погост, улана — на Кавказ, — вот те
и вся недолга! Это они — сами себя! А про мужиков
и прочих — тут уж нечего говорить! Теперь им — поди — особо не жаль людей-то, не ихние стали люди, ну, а прежде
все-таки жалели — свое добро!
Вотчим был строг со мной, неразговорчив с матерью, он всё посвистывал, кашлял, а после обеда становился перед зеркалом
и заботливо, долго ковырял лучинкой в неровных зубах. Всё чаще он ссорился с матерью, сердито говорил ей «вы» — это выканье отчаянно возмущало меня. Во время ссор он всегда плотно прикрывал дверь в кухню, видимо, не желая, чтоб я слышал его слова, но я
все-таки вслушивался в звуки его глуховатого баса.
У попа было благообразное Христово лицо, ласковые, женские глаза
и маленькие руки, тоже какие-то ласковые ко всему, что попадало в них. Каждую вещь — книгу, линейку, ручку пера — он брал удивительно хорошо, точно вещь была живая, хрупкая, поп очень любил ее
и боялся повредить ей неосторожным прикосновением. С ребятишками он был не так ласков, но они
все-таки любили его.
Поздно вечером, когда он
все-таки ушел из дома, мать пришла ко мне за печку, осторожно обнимала, целовала меня
и плакала...
И есть другая, более положительная причина, понуждающая меня рисовать эти мерзости. Хотя они
и противны, хотя
и давят нас, до смерти расплющивая множество прекрасных душ, — русский человек
все-таки настолько еще здоров
и молод душою, что преодолевает
и преодолеет их.
Не только тем изумительна жизнь наша, что в ней так плодовит
и жирен пласт всякой скотской дряни, но тем, что сквозь этот пласт
все-таки победно прорастает яркое, здоровое
и творческое, растет доброе — человечье, возбуждая несокрушимую надежду на возрождение наше к жизни светлой, человеческой.
Нам
все-таки больше нравилось собирание тряпок
и костей, чем воровство теса.
Несколько раз обручаемые хотели догадаться, что надо сделать, и каждый раз ошибались, и священник шопотом поправлял их. Наконец, сделав, что нужно было, перекрестив их кольцами, он опять передал Кити большое, а Левину маленькое; опять они запутались и два раза передавали кольцо из руки в руку,
и всё-таки выходило не то, что требовалось.
Неточные совпадения
Жених хоть кому, а
все-таки учители ходят, часа не теряет,
и теперь двое в сенях дожидаются.
Г-жа Простакова (бросаясь обнимать Софью). Поздравляю, Софьюшка! Поздравляю, душа моя! Я вне себя от радости! Теперь тебе надобен жених. Я, я лучшей невесты
и Митрофанушке не желаю. То — то дядюшка! То-то отец родной! Я
и сама
все-таки думала, что Бог его хранит, что он еще здравствует.
Тем не менее вопрос «охранительных людей»
все-таки не прошел даром. Когда толпа окончательно двинулась по указанию Пахомыча, то несколько человек отделились
и отправились прямо на бригадирский двор. Произошел раскол. Явились так называемые «отпадшие», то есть такие прозорливцы, которых задача состояла в том, чтобы оградить свои спины от потрясений, ожидающихся в будущем. «Отпадшие» пришли на бригадирский двор, но сказать ничего не сказали, а только потоптались на месте, чтобы засвидетельствовать.
Мельком, словно во сне, припоминались некоторым старикам примеры из истории, а в особенности из эпохи, когда градоначальствовал Бородавкин, который навел в город оловянных солдатиков
и однажды, в минуту безумной отваги, скомандовал им:"Ломай!"Но ведь тогда
все-таки была война, а теперь… без всякого повода… среди глубокого земского мира…
Один только раз он выражается так:"Много было от него порчи женам
и девам глуповским",
и этим как будто дает понять, что,
и по его мнению,
все-таки было бы лучше, если б порчи не было.