Неточные совпадения
Город давно знал о её связи со сватом и, строго осудив за это, отшатнулся от неё, солидные люди запретили
дочерям своим, подругам Натальи, ходить к ней,
дочери порочной женщины, снохе
чужого, тёмного мужика, жене надутого гордостью, угрюмого мужа; маленькие радости девичьей жизни теперь казались Наталье большими и яркими.
Дочь Елена приезжала домой только летом, она была какая-то
чужая барышня.
Он нередко встречал в доме брата Попову с
дочерью, всё такую же красивую, печально спокойную и
чужую ему. Она говорила с ним мало и так, как, бывало, он говорил с Ильей, когда думал, что напрасно обидел сына. Она его стесняла. В тихие минуты образ Поповой вставал пред ним, но не возбуждал ничего, кроме удивления; вот, человек нравится, о нём думаешь, но — нельзя понять, зачем он тебе нужен, и говорить с ним так же невозможно, как с глухонемым.
Серафим всех и всё знал; занятно рассказывал о семейных делах служащих и рабочих, о всех говорил одинаково ласково и о
дочери своей, как о
чужой ему.
Старшая
дочь Елена, широколицая, широкобёдрая баба, избалованная богатством и пьяницей мужем, была совершенно
чужим человеком; она изредка приезжала навестить родителей, пышно одетая, со множеством колец на пальцах. Позванивая золотыми цепочками, брелоками, глядя сытыми глазами в золотой лорнет, она говорила усталым голосом...
Неточные совпадения
— «Я знаю, что он хотел сказать; он хотел сказать: ненатурально, не любя свою
дочь, любить
чужого ребенка. Что он понимает в любви к детям, в моей любви к Сереже, которым я для него пожертвовала? Но это желание сделать мне больно! Нет, он любит другую женщину, это не может быть иначе».
Но теперь его ужасно мучает, что он отдал
чужому человеку свою
дочь.
Кажется, ни за что не умрешь в этом целебном, полном неги воздухе, в теплой атмосфере, то есть не умрешь от болезни, а от старости разве, и то когда заживешь
чужой век. Однако здесь оканчивает жизнь
дочь бразильской императрицы, сестра царствующего императора. Но она прибегла к целительности здешнего воздуха уже в последней крайности, как прибегают к первому знаменитому врачу — поздно: с часу на час ожидают ее кончины.
— Это еще хуже, папа: сын бросит своего ребенка в
чужую семью и этим подвергает его и его мать всей тяжести ответственности…
Дочь, по крайней мере, уже своим позором выкупает часть собственной виды; а сколько она должна перенести чисто физических страданий, сколько забот и трудов, пока ребенок подрастет!.. Почему родители выгонят родную
дочь из своего дома, а сына простят?
Сорок лет спустя я видел то же общество, толпившееся около кафедры одной из аудиторий Московского университета;
дочери дам в
чужих каменьях, сыновья людей, не смевших сесть, с страстным сочувствием следили за энергической, глубокой речью Грановского, отвечая взрывами рукоплесканий на каждое слово, глубоко потрясавшее сердца смелостью и благородством.