Неточные совпадения
Он увидел брата сидящим на скамье, в полукружии молодых лип, перед ним, точно на какой-то знакомой картинке, расположилось человек десять богомолов: чернобородый купец в парусиновом пальто,
с ногой, обёрнутой тряпками и засунутой в резиновый ботик; толстый старик, похожий на скопца-менялу; длинноволосый парень в солдатской шинели, скуластый,
с рыбьими глазами; столбом стоял, как вор пред
судьёй, дрёмовский пекарь Мурзин, пьяница и буян, и хрипло
говорил...
Ему нравилось, что Яков, бывая у дяди, не вмешивался в бесконечные споры Мирона
с его приятелем, отрёпанным, беспокойным Горицветовым. Мирон стал уже совершенно не похож на купеческого сына; худощавый, носатый, в очках, в курточке
с позолоченными пуговицами, какими-то вензелями на плечах, он напоминал мирового
судью. Ходил и сидел он прямо, как солдат,
говорил высокомерно, заносчиво, и хотя Пётр понимал, что племянник всегда
говорит что-то умное, всё-таки Мирон не нравился ему.
Неточные совпадения
Ляпкин-Тяпкин,
судья, человек, прочитавший пять или шесть книг, и потому несколько вольнодумен. Охотник большой на догадки, и потому каждому слову своему дает вес. Представляющий его должен всегда сохранять в лице своем значительную мину.
Говорит басом
с продолговатой растяжкой, хрипом и сапом — как старинные часы, которые прежде шипят, а потом уже бьют.
«Что, кумушка, ты так грустна?» // Ей
с ветки ласково Голубка ворковала: // «Или о том, что миновала // У нас весна // И
с ней любовь, спустилось солнце ниже, // И что к зиме мы стали ближе?» — // «Как, бедной, мне не горевать?» // Кукушка
говорит: «Будь ты сама
судьёю: // Любила счастливо я нынешней весною, // И, наконец, я стала мать;
Уже раза два раздался его громкий хохот и, наверно, совсем неуместно, потому что рядом
с его голосом, а иногда и побеждая его голос, раздавались голоса обеих женщин, вовсе не выражавшие веселости, и преимущественно молодой женщины, той, которая давеча визжала: она
говорила много, нервно, быстро, очевидно что-то обличая и жалуясь, ища суда и
судьи.
— Батюшка, Аркадий Павлыч, —
с отчаяньем заговорил старик, — помилуй, заступись, — какой я грубиян? Как перед Господом Богом
говорю, невмоготу приходится. Невзлюбил меня Софрон Яковлич, за что невзлюбил — Господь ему
судья! Разоряет вконец, батюшка… Последнего вот сыночка… и того… (На желтых и сморщенных глазах старика сверкнула слезинка.) Помилуй, государь, заступись…
— Это так, вертопрахи, —
говорил он, — конечно, они берут, без этого жить нельзя, но, то есть, эдак ловкости или знания закона и не спрашивайте. Я расскажу вам, для примера, об одном приятеле.
Судьей был лет двадцать, в прошедшем году помре, — вот был голова! И мужики его лихом не поминают, и своим хлеба кусок оставил. Совсем особенную манеру имел. Придет, бывало, мужик
с просьбицей,
судья сейчас пускает к себе, такой ласковый, веселый.