Неточные совпадения
Но наконец утомился, и тогда пред ним отчетливо встало лицо кривого: Яков Тиунов, сидя за столом, положил свои острые скулы на маленькие, всегда сухие ладони и,
обнажив черные верхние
зубы, смотрел в глаза ему с улыбкой, охлаждавшей возбуждение Вавилы.
Под его серою пеленою красное лицо Жукова потемнело, точно у мертвого, и еще более опухло. Нос инспектора вздрагивал, тонко посвистывая, жесткие волосы рыжих усов запали в рот и шевелились, колеблемые храпящим дыханием, небритые щеки ощетинились, нижняя губа отвалилась,
обнажив крупные, лошадиные
зубы. Вся голова Жукова напоминала уродливый огромный репей, глубоко вцепившийся в подушку толстыми колючими усиками.
— Он очень деловит, — сказала Варвара и, неприятно
обнажив зубы усмешкой, дополнила: — Кумов — не от мира сего, он все о духе, а этот — ничего воздушного не любит.
Оба засмеялись, один — громко и открыто, точно хвастаясь своим уменьем хохотать, откинув голову назад, выпятив широкую грудь, другой — почти беззвучно, всхлипывающим смехом,
обнажая зубы, в которых завязло золото, словно он недавно жевал его и забыл почистить зеленоватые кости зубов.
Прислонясь спиной к стволу клёна, Лунёв смотрел на могилу убитого им человека. Он прижал свою фуражку затылком к дереву, и она поднялась у него со лба. Брови его нахмурились, верхняя губа вздрагивала,
обнажая зубы. Руки он засунул в карманы пиджака, а ногами упёрся в землю.
Так же, как раньше, неутомимый в играх, изобретательный в шалостях, он слишком легко раздражался, на рябом лице его вспыхивали мелкие, красные пятна, глаза сверкали задорно и злобно, а улыбаясь, он так
обнажал зубы, точно хотел укусить.
Неточные совпадения
Глаза — мягкие, улыбался он охотно, любезно,
обнажая ровные, желтоватые
зубы, — от этой зубастой улыбки его бритое, приятное лицо становилось еще приятней.
Официант не понравился ему, — говорил он пренебрежительно, светленькие усики его щетинились неприятно, а короткая верхняя губа, приподнимаясь,
обнажала мелкие, острые
зубы.
Хоругвеносцы уже прошли, публика засмеялась, а длинноусый,
обнажая кривые
зубы, продолжал говорить все более весело и громко. Под впечатлением этой сцены Самгин вошел в зал Московской гостиницы.
Шевелился нос, раздувались ноздри, шлепали резиновые губы,
обнажая злой верхний ряд
зубов, показывая кончик языка, прыгал острый, небритый кадык, а около ушей вертелись костяные шарики.
— Однако купцы слушали его, точно он им рассказывал об операциях министерства финансов. Конечно, удивление невежд — стоит дешево, но — интеллигенция-то как испугалась, Самгин, а? — спросил он, раздвинув рот,
обнажив желтые
зубы. — Я не про Аркашку, он — дурак, дураки ничего не боятся, это по сказкам известно. Я вообще про интеллигентов. Испугались. Литераторы как завыли, а?