Неточные совпадения
Тихими ночами мне больше нравилось ходить по городу, из улицы в улицу, забираясь в самые глухие углы. Бывало, идешь — точно на крыльях несешься; один, как луна в небе; перед тобою ползет твоя
тень, гасит искры света на снегу, смешно тычется в тумбы, в заборы. Посредине улицы шагает ночной сторож, с трещоткой в руках, в
тяжелом тулупе, рядом с ним — трясется собака.
Мимо нас не спеша проходили люди, влача за собою длинные
тени, дымом вставала пыль из-под ног, хороня эти
тени. Вечерняя грусть становилась все
тяжелей, из окон изливался ворчливый голос деда...
Я поднялся в город, вышел в поле. Было полнолуние, по небу плыли
тяжелые облака, стирая с земли черными
тенями мою
тень. Обойдя город полем, я пришел к Волге, на Откос, лег там на пыльную траву и долго смотрел за реку, в луга, на эту неподвижную землю. Через Волгу медленно тащились
тени облаков; перевалив в луга, они становятся светлее, точно омылись водою реки. Все вокруг полуспит, все так приглушено, все движется как-то неохотно, по тяжкой необходимости, а не по пламенной любви к движению, к жизни.
Клим изорвал письмо, разделся и лег, думая, что в конце концов люди только утомляют. Каждый из них, бросая в память
тяжелую тень свою, вынуждает думать о нем, оценивать его, искать для него место в душе. Зачем это нужно, какой смысл в этом?
Аэро быстро скользит по течению. Легкие,
тяжелые тени от облаков, внизу — голубые купола, кубы из стеклянного льда — свинцовеют, набухают…
Вдруг она вырвалась из их толпы, и море — бесконечное, могучее — развернулось перед ними, уходя в синюю даль, где из вод его вздымались в небо горы облаков — лилово-сизых, с желтыми пуховыми каймами по краям, зеленоватых, цвета морской воды, и тех скучных, свинцовых туч, что бросают от себя такие тоскливые,
тяжелые тени.
Лунная ночь. На земле лежат густые,
тяжелые тени. На столе в беспорядке набросано много хлеба, огурцов, яиц, стоят бутылки с пивом. Горят свечи в абажурах. Аграфена моет посуду. Ягодин, сидя на стуле с палкой в руке, курит. Слева стоят Татьяна, Надя, Левшин. Все говорят тихо, пониженными голосами и как будто прислушиваясь к чему-то. Общее настроение — тревожного ожидания.
Неточные совпадения
«Я не Питер Шлемиль и не буду страдать, потеряв свою
тень. И я не потерял ее, а самовольно отказался от мучительной неизбежности влачить за собою
тень, которая становится все
тяжелее. Я уже прожил половину срока жизни, имею право на отдых. Какой смысл в этом непрерывном накоплении опыта? Я достаточно богат. Каков смысл жизни?.. Смешно в моем возрасте ставить “детские вопросы”».
Мария Романовна тоже как-то вдруг поседела, отощала и согнулась; голос у нее осел, звучал глухо, разбито и уже не так властно, как раньше. Всегда одетая в черное, ее фигура вызывала уныние; в солнечные дни, когда она шла по двору или гуляла в саду с книгой в руках,
тень ее казалась
тяжелей и гуще, чем
тени всех других людей,
тень влеклась за нею, как продолжение ее юбки, и обесцвечивала цветы, травы.
Она шла, как
тень, по анфиладе старого дома, минуя свои бывшие комнаты, по потускневшему от времени паркету, мимо занавешанных зеркал, закутанных тумб с старыми часами, старой,
тяжелой мебели, и вступила в маленькие, уютные комнаты, выходившие окнами на слободу и на поле. Она неслышно отворила дверь в комнату, где поселился Райский, и остановилась на пороге.
Один только старый дом стоял в глубине двора, как бельмо в глазу, мрачный, почти всегда в
тени, серый, полинявший, местами с забитыми окнами, с поросшим травой крыльцом, с
тяжелыми дверьми, замкнутыми
тяжелыми же задвижками, но прочно и массивно выстроенный. Зато на маленький домик с утра до вечера жарко лились лучи солнца, деревья отступили от него, чтоб дать ему простора и воздуха. Только цветник, как гирлянда, обвивал его со стороны сада, и махровые розы, далии и другие цветы так и просились в окна.
По улицам, прохладным и влажным еще с левой стороны, в
тени, и высохшим посередине, не переставая гремели по мостовой
тяжелые воза ломовых, дребезжали пролетки, и звенели конки. Со всех сторон дрожал воздух от разнообразного звона и гула колоколов, призывающих народ к присутствованию при таком же служении, какое совершалось теперь в тюрьме. И разряженный народ расходился каждый по своему приходу.