Неточные совпадения
Ее вопли будили меня; проснувшись, я
смотрел из-под одеяла и со страхом слушал жаркую молитву. Осеннее утро мутно заглядывает в окно кухни, сквозь стекла, облитые дождем;
на полу, в холодном сумраке, качается серая фигура, тревожно размахивая рукою; с ее маленькой головы из-под сбитого платка осыпались
на шею и плечи жиденькие
светлые волосы, платок все время спадал с головы; старуха, резко поправляя его левой рукой, бормочет...
Я поднялся в город, вышел в поле. Было полнолуние, по небу плыли тяжелые облака, стирая с земли черными тенями мою тень. Обойдя город полем, я пришел к Волге,
на Откос, лег там
на пыльную траву и долго
смотрел за реку, в луга,
на эту неподвижную землю. Через Волгу медленно тащились тени облаков; перевалив в луга, они становятся
светлее, точно омылись водою реки. Все вокруг полуспит, все так приглушено, все движется как-то неохотно, по тяжкой необходимости, а не по пламенной любви к движению, к жизни.
Нюрочка все
смотрела на светлые пуговицы исправника, на трясущуюся голову дьячка Евгеньича с двумя смешными косичками, вылезавшими из-под засаленного ворота старого нанкового подрясника, на молившийся со слезами на глазах народ и казачьи нагайки. Вот о. Сергей начал читать прерывавшимся голосом евангелие о трехдневном Лазаре, потом дьячок Евгеньич уныло запел: «Тебе бога хвалим…» Потом все затихло.
Закинула голову вверх и, не мигая,
смотрела на светлый круг от лампы; и влажно блестели глаза. Елена Петровна знала, что теперь от нее ничего не добьешься, и коротко сказала:
Иван Ильич стерег жену свою // По старому обычаю. Без лести // Сказать, он вел себя, как я люблю, // По правилам тогдашней старой чести. // Проказница ж жена (не утаю) // Читать любила жалкие романы // Или
смотреть на светлый шар Дианы, // В беседке темной сидя до утра. // А месяц и романы до добра // Не доведут, — от них мечты родятся… // А искушенью только бы добраться!
Неточные совпадения
Не отвечая
на его слова, Варя нагнулась над ним нерадостной улыбкой
посмотрела ему в лицо. Глаза были
светлые, не лихорадочные, но выражение их было строгое.
В карете дремала в углу старушка, а у окна, видимо только что проснувшись, сидела молодая девушка, держась обеими руками за ленточки белого чепчика.
Светлая и задумчивая, вся исполненная изящной и сложной внутренней, чуждой Левину жизни, она
смотрела через него
на зарю восхода.
Кстати: Вернер намедни сравнил женщин с заколдованным лесом, о котором рассказывает Тасс в своем «Освобожденном Иерусалиме». «Только приступи, — говорил он, —
на тебя полетят со всех сторон такие страхи, что боже упаси: долг, гордость, приличие, общее мнение, насмешка, презрение… Надо только не
смотреть, а идти прямо, — мало-помалу чудовища исчезают, и открывается пред тобой тихая и
светлая поляна, среди которой цветет зеленый мирт. Зато беда, если
на первых шагах сердце дрогнет и обернешься назад!»
Наконец ей удалось вызвать привычное представление, помогающее уснуть: она мысленно бросала камни в
светлую воду,
смотря на расхождение легчайших кругов.
В щель, в глаза его бил воздух — противно теплый, насыщенный запахом пота и пыли, шуршал куском обоев над головой Самгина. Глаза его прикованно остановились
на светлом круге воды в чане, — вода покрылась рябью, кольцо света, отраженного ею, дрожало, а темное пятно в центре казалось неподвижным и уже не углубленным, а выпуклым. Самгин
смотрел на это пятно, ждал чего-то и соображал: