Неточные совпадения
Часто, бывало, хозяин уходил из магазина в маленькую комнатку за прилавком и звал туда Сашу; приказчик оставался
глаз на
глаз с покупательницей. Раз, коснувшись ноги рыжей
женщины, он сложил пальцы щепотью и поцеловал их.
Как-то раз в магазин пришла молодая
женщина, с ярким румянцем на щеках и сверкающими
глазами, она была одета в бархатную ротонду с воротником черного меха, — лицо ее возвышалось над мехом, как удивительный цветок.
Было что-то неприятно-собачье в этой безмолвной беседе
глазами, в медленном, обреченном движении
женщин мимо мужчины, — казалось, что любая из них, если только мужчина повелительно мигнет ей, покорно свалится на сорный песок улицы, как убитая.
В другом окне я подсмотрел, как большой бородатый человек, посадив на колени себе
женщину в красной кофте, качал ее, как дитя, и, видимо, что-то пел, широко открывая рот, выкатив
глаза. Она вся дрожала от смеха, запрокидывалась на спину, болтая ногами, он выпрямлял ее и снова пел, и снова она смеялась. Я смотрел на них долго и ушел, когда понял, что они запаслись весельем на всю ночь.
Казак сидел около стойки, в углу, между печью и стеной; с ним была дородная
женщина, почтя вдвое больше его телом, ее круглое лицо лоснилось, как сафьян, она смотрела на него ласковыми
глазами матери, немножко тревожно; он был пьян, шаркал вытянутыми ногами по полу и, должно быть, больно задевал ноги
женщины, — она, вздрагивая, морщилась, просила его тихонько...
Согнувшись над ручьем, запертым в деревянную колоду, под стареньким, щелявым навесом, который не защищал от снега и ветра, бабы полоскали белье; лица их налиты кровью, нащипаны морозом; мороз жжет мокрые пальцы, они не гнутся, из
глаз текут слезы, а
женщины неуемно гуторят, передавая друг другу разные истории, относясь ко всем и ко всему с какой-то особенной храбростью.
Лучше всех рассказывала Наталья Козловская,
женщина лет за тридцать, свежая, крепкая, с насмешливыми
глазами, с каким-то особенно гибким и острым языком. Она пользовалась вниманием всех подруг, с нею советовались о разных делах и уважали ее за ловкость в работе, за аккуратную одежду, за то, что она отдала дочь учиться в гимназию. Когда она, сгибаясь под тяжестью двух корзин с мокрым бельем, спускалась с горы по скользкой тропе, ее встречали весело, заботливо спрашивали...
На дворе говорят об этой
женщине все хуже, насмешливее и злее. Мне очень обидно слышать эти россказни, грязные и, наверное, лживые; за
глаза я жалею
женщину, мне боязно за нее. Но когда, придя к ней, я вижу ее острые глазки, кошачью гибкость маленького тела и это всегда праздничное лицо, — жалость и страх исчезают, как дым.
В чашку остывшего чая капнула слеза;
женщина, заметив это, отодвинула чашку и крепко прикрыла
глаза, выжав еще две слезинки, потом вытерла лицо платком.
Ардальон настиг
женщину, помахивая кулаком; она обернулась грудью к нему; лицо у нее было страшное,
глаза горели ненавистью.
Ему было лет за сорок; маленький, кривоногий, с животом беременной
женщины, он, усмехаясь, смотрел на меня лучистыми
глазами, и было до ужаса странно видеть, что
глаза у него — добрые, веселые. Драться он не умел, да и руки у него были короче моих, — после двух-трех схваток он уступал мне, прижимался спиною к воротам и говорил...
Неточные совпадения
Хлестаков. Оробели? А в моих
глазах точно есть что-то такое, что внушает робость. По крайней мере, я знаю, что ни одна
женщина не может их выдержать, не так ли?
— Алексей Александрович, — сказала она, взглядывая на него и не опуская
глаз под его устремленным на ее прическу взором, — я преступная
женщина, я дурная
женщина, но я то же, что я была, что я сказала вам тогда, и приехала сказать вам, что я не могу ничего переменить.
Он знал очень хорошо, что в
глазах этих лиц роль несчастного любовника девушки и вообще свободной
женщины может быть смешна; но роль человека, приставшего к замужней
женщине и во что бы то ни стало положившего свою жизнь на то, чтобы вовлечь ее в прелюбодеянье, что роль эта имеет что-то красивое, величественное и никогда не может быть смешна, и поэтому он с гордою и веселою, игравшею под его усами улыбкой, опустил бинокль и посмотрел на кузину.
Это были: очень высокий, сутуловатый мужчина с огромными руками, в коротком, не по росту, и старом пальто, с черными, наивными и вместе страшными
глазами, и рябоватая миловидная
женщина, очень дурно и безвкусно одетая.
— Ты влюбился в эту гадкую
женщину, она обворожила тебя. Я видела по твоим
глазам. Да, да! Что ж может выйти из этого? Ты в клубе пил, пил, играл и потом поехал… к кому? Нет, уедем… Завтра я уеду.