Тихое, робкое и грустно-покорное заметно в людях прежде всего, и так странно, страшно, когда сквозь эту кору покорности вдруг прорвется жестокое, бессмысленное и почти всегда невеселое озорство. Мне кажется, что люди не знают, куда их везут, им все равно, где их высадят с парохода.
Где бы они ни сошли на берег, посидев на нем недолго, они снова придут на этот или другой пароход, снова куда-то поедут. Все они какие-то заплутавшиеся, безродные, вся земля чужая для них. И все они до безумия трусливы.
Неточные совпадения
Я снова в городе, в двухэтажном белом доме, похожем на гроб, общий для множества людей. Дом — новый, но какой-то худосочный, вспухший, точно нищий, который внезапно разбогател и тотчас объелся до ожирения. Он стоит боком на улицу, в каждом этаже его по восемь окон, а там,
где должно
бы находиться лицо дома, — по четыре окна; нижние смотрят в узенький проезд, на двор, верхние — через забор, на маленький домик прачки и в грязный овраг.
Сижу я на чердаке,
С ножницами в руке.
Режу бумагу, режу…
Скушно мне, невеже!
Пыл
бы я собакой —
Бегал
бы где хотел,
А теперь орет на меня всякой:
Сиди да молчи, пострел,
Молчи, пока цел!
Не хочется принимать участия ни в чем, не хочется слушать, работать, только
бы сидеть где-либо в тени,
где нет жирного, горячего запаха кухни, сидеть и, смотреть полусонно, как скользит по воде эта тихонькая, уставшая жизнь.
Смотрел я на нее, слушал грустную музыку и бредил: найду где-то клад и весь отдам ей, — пусть она будет богата! Если б я был Скобелевым, я снова объявил
бы войну туркам, взял
бы выкуп, построил
бы на Откосе — лучшем месте города — дом и подарил
бы ей, — пусть только она уедет из этой улицы, из этого дома,
где все говорят про нее обидно и гадко.
— Покупатель — дурак, — уверенно говорил мне приказчик. — Ему все едино,
где купить, лишь
бы дешево, а в товаре он не понимает!
Это — существо непостижимой сложности, вместилище бесконечного вихря мыслей; как
бы я ни относился к нему, он является частью меня самого, живет где-то во мне, я о нем думаю, и тень души его лежит на моей душе.
Хлестаков. Скажите, пожалуйста, нет ли у вас каких-нибудь развлечений, обществ,
где бы можно было, например, поиграть в карты?
— Если хорошенько разобрать историю этой девушки, то вы найдете, что эта девушка бросила семью, или свою, или сестрину,
где бы она могла иметь женское дело, — неожиданно вступая в разговор, сказала с раздражительностью Дарья Александровна, вероятно догадываясь, какую девушку имел в виду Степан Аркадьич.
— Как же бы это сделать? — сказала хозяйка. — Рассказать-то мудрено, поворотов много; разве я тебе дам девчонку, чтобы проводила. Ведь у тебя, чай, место есть на козлах,
где бы присесть ей.
Общество было для него необходимо,
где бы он ни жил; в Москве или за границей, он всегда живал одинаково открыто и в известные дни принимал у себя весь город.
Неточные совпадения
Анна Андреевна.
Где идет? У тебя вечно какие-нибудь фантазии. Ну да, идет. Кто же это идет? Небольшого роста… во фраке… Кто ж это? а? Это, однако ж, досадно! Кто ж
бы это такой был?
Добчинский. Я
бы и не беспокоил вас, да жаль насчет способностей. Мальчишка-то этакой… большие надежды подает: наизусть стихи разные расскажет и, если
где попадет ножик, сейчас сделает маленькие дрожечки так искусно, как фокусник-с. Вот и Петр Иванович знает.
«И рад
бы в рай, да дверь-то //
где?» — // Такая речь врывается // В лавчонку неожиданно. // — Тебе какую дверь? — // «Да в балаган. Чу! музыка!..» // — Пойдем, я укажу! —
Стародум(обнимая неохотно г-жу Простакову). Милость совсем лишняя, сударыня! Без нее мог
бы я весьма легко обойтись. (Вырвавшись из рук ее, обертывается на другую сторону,
где Скотинин, стоящий уже с распростертыми руками, тотчас его схватывает.) Это к кому я попался?
Г-жа Простакова (обробев и иструсясь). Как! Это ты! Ты, батюшка! Гость наш бесценный! Ах, я дура бессчетная! Да так ли
бы надобно было встретить отца родного, на которого вся надежда, который у нас один, как порох в глазе. Батюшка! Прости меня. Я дура. Образумиться не могу.
Где муж?
Где сын? Как в пустой дом приехал! Наказание Божие! Все обезумели. Девка! Девка! Палашка! Девка!