Неточные совпадения
Одна старушка все грустно качала головой, глядя на меня, и упрашивала ехать «лучше сухим
путем кругом света».
Один из новейших путешественников, Бельчер, кажется, первый заметил, что нет причины держаться ближе Америки, особенно когда идут к мысу Доброй Надежды или в Австралию, что это удлиняет только
путь, тем более что зюйд-остовый пассат и без того относит суда далеко к Америке и заставляет делать значительный угол.
Остальная половина дороги, начиная от гостиницы, совершенно изменяется: утесы отступают в сторону, мили на три от берега, и
путь, веселый, оживленный, тянется между рядами дач,
одна другой красивее. Въезжаешь в аллею из кедровых, дубовых деревьев и тополей: местами деревья образуют непроницаемый свод; кое-где другие аллеи бегут в сторону от главной, к дачам и к фермам, а потом к Винбергу, маленькому городку, который виден с дороги.
Провиант и прочее доставлялось до сих пор на место военных действий сухим
путем, и плата за
один только провоз составляла около 170 000 фунт. ст. в год, между тем как все припасы могли быть доставляемы морем до самого устья Буйволовой реки, что наконец и приведено в исполнение, и Берклей у этого устья расположил свою главную квартиру.
Видим: в
одном месте из травы валит, как из миски с супом, густой пар и стелется по долине, обозначая
путь ключа.
На возвратном
пути опять над нами сияла картина ночного неба: с
одной стороны Медведица, с другой — Южный Крест, далее Канопус, Центавры, наконец, могучий небесный странник Юпитер лили потоки лучей, а за ними, как розово-палевое зарево, сиял блеск Млечного
Пути.
Было свежо, катера делали длинные и короткие галсы, вдруг поворачивали, лавировали и обрезали
один другого, то есть пересекали, гоняясь, друг другу
путь.
Они начали с того, что «так как адмирал не соглашается остаться, то губернатор не решается удерживать его, но он предлагает ему на рассуждение
одно обстоятельство, чтоб адмирал поступил сообразно этому, именно: губернатору известно наверное, что дней чрез десять, и никак не более одиннадцати, а может быть и чрез семь, придет ответ, который почему-то замедлился в
пути».
Долго не подозревали, откуда они берут военные припасы; да однажды, на
пути от
одного из портов, взорвало несколько ящиков с порохом, который везли вместе с прочими товарами к кафрам — с английских же судов!
Настала наконец самая любопытная эпоха нашего пребывания в Японии: завязывается
путем дело, за которым прибыли, в
одно время, экспедиции от двух государств.
Хотел ли он подарка себе или кому другому — не похоже, кажется; но он говорил о злоупотреблениях да тут же кстати и о строгости. Между прочим, смысл
одной фразы был тот, что официально, обыкновенным
путем, через начальство, трудно сделать что-нибудь, что надо «просто прийти», так все и получишь за ту же самую цену. «Je vous parle franchement, vous comprenez?» — заключил он.
Но путешествие идет к концу: чувствую потребность от дальнего плавания полечиться — берегом. Еще несколько времени, неделя-другая, — и я ступлю на отечественный берег. Dahin! dahin! Но с вами увижусь нескоро: мне лежит
путь через Сибирь,
путь широкий, безопасный, удобный, но долгий, долгий! И притом Сибирь гостеприимна, Сибирь замечательна: можно ли проехать ее на курьерских, зажмуря глаза и уши? Предвижу, что мне придется писать вам не
один раз и оттуда.
«Сохрани вас Боже! — закричал
один бывалый человек, — жизнь проклянете! Я десять раз ездил по этой дороге и знаю этот
путь как свои пять пальцев. И полверсты не проедете, бросите. Вообразите, грязь, брод; передняя лошадь ушла по пояс в воду, а задняя еще не сошла с пригорка, или наоборот. Не то так передняя вскакивает на мост, а задняя задерживает: вы-то в каком положении в это время? Между тем придется ехать по ущельям, по лесу, по тропинкам, где качка не пройдет. Мученье!»
Все жители Аяна столпились около нас: все благословляли в
путь. Ч. и Ф., без сюртуков, пошли пешком проводить нас с версту. На
одном повороте за скалу Ч. сказал: «Поглядите на море: вы больше его не увидите». Я быстро оглянулся, с благодарностью, с любовью, почти со слезами. Оно было сине, ярко сверкало на солнце серебристой чешуей. Еще минута — и скала загородила его. «Прощай, свободная стихия! в последний раз…»
Я писал вам, что упавшая у нас на Джукджуре, или Зукзуре, якутском или тунгусском Монблане,
одной из гор Станового хребта, вьючная лошадь перебила наш запас вина (так нам донесли наши люди), и мы совершили
путь этот, по образу древних, очень патриархально, довольствуясь водой.
Один определил склонение магнитной стрелки, тот ходил отыскивать ближайший
путь в другое полушарие, а иные, не найдя ничего, просто замерзли.
Я не заставил повторять себе этого приглашения и ни
одну бумагу в качестве секретаря не писал так усердно, как предписание себе самому, от имени адмирала, «следовать до С.-Петербурга, и чтобы мне везде чинили свободный пропуск и оказываемо было в
пути, со стороны начальствующих лиц, всякое содействие» и т. д.
Во время этих хлопот разоружения, перехода с «Паллады» на «Диану», смены
одной команды другою, отправления сверхкомплектных офицеров и матросов сухим
путем в Россию я и выпросился домой. Это было в начале августа 1854 года.
Неточные совпадения
Одни судили так: // Господь по небу шествует, // И ангелы его // Метут метлою огненной // Перед стопами Божьими // В небесном поле
путь;
Довольно демон ярости // Летал с мечом карающим // Над русскою землей. // Довольно рабство тяжкое //
Одни пути лукавые // Открытыми, влекущими // Держало на Руси! // Над Русью оживающей // Святая песня слышится, // То ангел милосердия, // Незримо пролетающий // Над нею, души сильные // Зовет на честный
путь.
Наконец он не выдержал. В
одну темную ночь, когда не только будочники, но и собаки спали, он вышел, крадучись, на улицу и во множестве разбросал листочки, на которых был написан первый, сочиненный им для Глупова, закон. И хотя он понимал, что этот
путь распубликования законов весьма предосудителен, но долго сдерживаемая страсть к законодательству так громко вопияла об удовлетворении, что перед голосом ее умолкли даже доводы благоразумия.
Выслушав такой уклончивый ответ, помощник градоначальника стал в тупик. Ему предстояло
одно из двух: или немедленно рапортовать о случившемся по начальству и между тем начать под рукой следствие, или же некоторое время молчать и выжидать, что будет. Ввиду таких затруднений он избрал средний
путь, то есть приступил к дознанию, и в то же время всем и каждому наказал хранить по этому предмету глубочайшую тайну, дабы не волновать народ и не поселить в нем несбыточных мечтаний.
Легко было немке справиться с беспутною Клемантинкою, но несравненно труднее было обезоружить польскую интригу, тем более что она действовала невидимыми подземными
путями. После разгрома Клемантинкинова паны Кшепшицюльский и Пшекшицюльский грустно возвращались по домам и громко сетовали на неспособность русского народа, который даже для подобного случая ни
одной талантливой личности не сумел из себя выработать, как внимание их было развлечено
одним, по-видимому, ничтожным происшествием.