Неточные совпадения
— «Что это такое шуга?» — «Мелкий лед; тогда вы должны остановиться и ждать зимнего
пути где-нибудь на
станции.
«Где же страшный, почти неодолимый
путь?» — спрашиваете вы себя, проехавши тысячу двести верст: везде
станции, лошади, в некоторых пунктах, как, например, на реке Мае, найдете свежее мясо, дичь, а молоко и овощи, то есть капусту, морковь и т. п., везде; у агентов Американской компании чай и сахар.
Еду я все еще по пустыне и долго буду ехать: дни, недели, почти месяцы. Это не поездка, не путешествие, это особая жизнь: так длинен этот
путь, так однообразно тянутся дни за днями, мелькают
станции за
станциями, стелются бесконечные снежные поля, идут по сторонам Лены высокие горы с красивым лиственничным лесом.
Неточные совпадения
Приближение поезда всё более и более обозначалось движением приготовлений на
станции, беганьем артельщиков, появлением жандармов и служащих и подъездом встречающих. Сквозь морозный пар виднелись рабочие в полушубках, в мягких валеных сапогах, переходившие через рельсы загибающихся
путей. Слышался свист паровика на дальних рельсах и передвижение чего-то тяжелого.
По
пути домой он застрял на почтовой
станции, где не оказалось лошадей, спросил самовар, а пока собирали чай, неохотно посыпался мелкий дождь, затем он стал гуще, упрямее, крупней, — заиграли синие молнии, загремел гром, сердитым конем зафыркал ветер в печной трубе — и начал хлестать, как из ведра, в стекла окон.
Обогнув гору Даютай, Алчан, как уже выше было сказано, входит в старое русло Бикина и по
пути принимает в себя с правой стороны еще три обильных водой притока: Ольду (по-китайски Култухе), Таудахе [Да-ю-тай — большая старинная башня.] и Малую Лултухе. Алчан впадает в Бикин в 10 км к югу от
станции железной дороги того же имени. Долина его издавна славится как хорошее охотничье угодье и как место женьшеневого промысла.
День был ясный, солнечный, но холодный. Мне страшно надоела съемка, и только упорное желание довести ее до конца не позволяло бросить работу. Каждый раз, взяв азимут, я спешно зарисовывал ближайший рельеф, а затем согревал руки дыханием. Через час
пути мы догнали какого-то мужика. Он вез на
станцию рыбу.
От Троицы дорога идет ровнее, а с последней
станции даже очень порядочная. Снег уж настолько осел, что местами можно по насту проехать. Лошадей перепрягают «гусем», и они бегут веселее, словно понимают, что надолго избавились от московской суеты и многочасных дежурств у подъездов по ночам. Переезжая кратчайшим
путем через озеро, путники замечают, что оно уж начинает синеть.