Так японцам не удалось и это крайнее средство, то есть объявление о смерти сиогуна, чтоб заставить адмирала изменить намерение: непременно дождаться ответа. Должно быть, в самом деле японскому глазу больно видеть чужие суда у себя в гостях! А они, без сомнения, надеялись, что лишь только они сделают такое важное возражение, адмирал уйдет, они ответ
пришлют года через два, конечно отрицательный, и так дело затянется на неопределенный и продолжительный срок.
Неточные совпадения
Вот я думал бежать от русской зимы и прожить два
лета, а приходится, кажется, испытать четыре осени: русскую, которую уже пережил, английскую переживаю, в тропики
придем в тамошнюю осень. А бестолочь какая: празднуешь два Рождества, русское и английское, два Новые
года, два Крещенья. В английское Рождество была крайняя нужда в работе — своих рук недоставало: англичане и слышать не хотят о работе в праздник. В наше Рождество англичане
пришли, да совестно было заставлять работать своих.
Года четыре назад
приходили два китоловные судна и, постояв несколько времени, ушли, как делают все порядочные люди и корабли.
Губернатору лучше бы, если б мы, минуя Нагасаки, прямо в Едо
пришли: он отслужил свой
год и, сдав должность другому, прибывшему на смену, готовился отправиться сам в Едо, домой, к семейству, которое удерживается там правительством и служит порукой за мужа и отца, чтоб он не нашалил как-нибудь на границе.
Еще к нам
пришел из дома мальчик,
лет двенадцати, и оба они сели перед нами на пятках и рассматривали пристально нас, платья наши, вещи.
Несколько
лет назад на фабрике случился пожар, и отчего? Там запрещено работникам курить сигары: один мальчик, которому, вероятно, неестественно казалось не курить сигар в Маниле, потихоньку закурил.
Пришел смотритель: тагал, не зная, как скрыть свой грех, сунул сигару в кипу мочал.
В 1521
году Магеллан, первый, с своими кораблями пристал к юго-восточной части острова Магинданао и подарил Испании новую, цветущую колонию, за что и поставлен ему монумент на берегу Пассига. Вторая экспедиция приставала к Магинданао в 1524
году, под начальством Хуана Гарсия Хозе де Лоаиза. Спустя недолго
приходил мореплаватель Виллалобос, который и дал островам название Филиппинских в честь наследника престола, Филиппа II, тогда еще принца астурийского.
В 1644
году Мигель Лопец Легаспи
пришел, с пятью монахами ордена августинцев и с пятью судами, покорять острова силою креста и оружия.
«Горой ехать? помилуйте! почта два раза в
год в распутицу
приходит горой, да и то мучится, бьется.
Те сначала не хотели трудиться, предпочитая есть конину, белок, древесную кору, всякую дрянь, а поработавши
год и поевши ячменной похлебки с маслом, на другой
год пришли за работой сами.
— Ради милого и без венца нашей сестре не жаль себя потерять! — сказала Фленушка. — Не тужи… Не удастся свадьба «честью», «уходом» ее справим… Будь спокоен, я за дело берусь, значит, будет верно… Вот подожди,
придет лето: бежим и окрутим тебя с Настасьей… У нее положено, коль не за тебя, ни за кого нейти… И жених приедет во двор, да поворотит оглобли, как несолоно хлебал… Не вешай головы, молодец, наше от нас не уйдет!
— Ах, оставь ты, пожалуйста, свои глупости! Ты все хочешь доказать, что у меня чахотка. Никакой у меня чахотки нет, просто хроническое воспаление легких, мне сам доктор сказал. Вот
придет лето, поживу в Лесном, и все пройдет.
Плотники слушали, ухмыляясь, как мы"балакали", в то время как они обрубали брусья и обтесывали доски, сидя на них верхом… как, бывало,"галки"(плотники Галичского уезда Костромской губернии), которые
приходили летом работать к нам на двор в Нижнем Новгороде.
До солнечного восхода она веселится. Ясно горят звезды в глубоком темно-синем небе, бледным светом тихо мерцает «Моисеева дорога» [Млечный Путь.], по краям небосклона то и дело играют зарницы, кричат во ржи горластые перепела, трещит дерчаг у речки, и в последний раз уныло кукует рябая кукушка.
Пришла лета макушка, вещунье больше не куковать… Сошла весна сó неба, красно лето на небо вступает, хочет жарами землю облить.
Неточные совпадения
Крестьяне рассмеялися // И рассказали барину, // Каков мужик Яким. // Яким, старик убогонький, // Живал когда-то в Питере, // Да угодил в тюрьму: // С купцом тягаться вздумалось! // Как липочка ободранный, // Вернулся он на родину // И за соху взялся. // С тех пор
лет тридцать жарится // На полосе под солнышком, // Под бороной спасается // От частого дождя, // Живет — с сохою возится, // А смерть
придет Якимушке — // Как ком земли отвалится, // Что на сохе присох…
Цыфиркин. Да кое-как, ваше благородие! Малу толику арихметике маракую, так питаюсь в городе около приказных служителей у счетных дел. Не всякому открыл Господь науку: так кто сам не смыслит, меня нанимает то счетец поверить, то итоги подвести. Тем и питаюсь; праздно жить не люблю. На досуге ребят обучаю. Вот и у их благородия с парнем третий
год над ломаными бьемся, да что-то плохо клеятся; ну, и то правда, человек на человека не
приходит.
Шли они по ровному месту три
года и три дня, и всё никуда
прийти не могли. Наконец, однако, дошли до болота. Видят, стоит на краю болота чухломец-рукосуй, рукавицы торчат за поясом, а он других ищет.
— Рабочих надо непременно нанять еще человек пятнадцать. Вот не
приходят. Нынче были, по семидесяти рублей на
лето просят.
«Что как она не любит меня? Что как она выходит за меня только для того, чтобы выйти замуж? Что если она сама не знает того, что делает? — спрашивал он себя. — Она может опомниться и, только выйдя замуж, поймет, что не любит и не могла любить меня». И странные, самые дурные мысли о ней стали
приходить ему. Он ревновал ее к Вронскому, как
год тому назад, как будто этот вечер, когда он видел ее с Вронским, был вчера. Он подозревал, что она не всё сказала ему.