Неточные совпадения
Он просыпается по будильнику. Умывшись посредством машинки и надев вымытое паром белье, он садится к столу, кладет
ноги в назначенный для того ящик, обитый мехом, и готовит себе, с помощью пара же, в
три секунды бифштекс или котлету и запивает чаем, потом принимается за газету. Это тоже удобство — одолеть лист «Times» или «Herald»: иначе он будет глух и нем целый день.
Тут были, между прочим, два или
три старика в панталонах, то есть
ноги у них выше обтянуты синей материей, а обуты в такие же чулки, как у всех, и потом в сандалии.
Жалко было смотреть на бедняков, как они, с обнаженною грудью, плечами и
ногами, тряслись, посинелые от холода, ожидая часа по
три на своих лодках, пока баниосы сидели в каюте.
Лишь только завидит кого-нибудь равного себе, сейчас колени у него начинают сгибаться, он точно извиняется, что у него есть
ноги, потом он быстро наклонится, будто переломится пополам, руки вытянет по коленям и на несколько секунд оцепенеет в этом положении; после вдруг выпрямится и опять согнется, и так до
трех раз и больше.
Мы стянулись кое-как и добрались до нашего судна, где застали гостей:
трех длиннобородых старцев в белых, с черными полосками, халатах и сандалиях на босу
ногу.
Мы толпой стояли вокруг, матросы теснились тут же, другие взобрались на ванты, все наблюдали, не обнаружит ли акула признаков жизни, но признаков не было. «Нет, уж кончено, — говорили некоторые, — она вся изранена и издохла». Другие, напротив, сомневались и приводили примеры живучести акул, и именно, что они иногда, через
три часа после мнимой смерти, судорожно откусывали руки и
ноги неосторожным.
Из животного царства осталось на фрегате два-три барана, которые не могут стоять на
ногах, две-три свиньи, которые не хотят стоять на
ногах, пять-шесть кур, одна утка и один кот.
Пара серых лошадей бежала уже далеко, а за ними, по снегу, катился кучер; одна из рыжих, неестественно вытянув шею, шла на
трех ногах и хрипела, а вместо четвертой в снег упиралась толстая струя крови; другая лошадь скакала вслед серым, — ездок обнимал ее за шею и кричал; когда она задела боком за столб для афиш, ездок свалился с нее, а она, прижимаясь к столбу, скрипуче заржала.
Обшитая своими чиновными плерезами, Марья Степановна каталась, как шар, по дому с утра до ночи, кричала, шумела, не давала покоя людям, жаловалась на них, делала следствия над горничными, давала тузы и драла за уши мальчишек, сводила счеты, бегала на кухню, бегала на конюшню, обмахивала мух,
терла ноги, заставляла принимать лекарство.
Слышен собачий визг. Очумелов глядит в сторону и видит: из дровяного склада купца Пичугина, прыгая на
трех ногах и оглядываясь, бежит собака. За ней гонится человек в ситцевой крахмальной рубахе и расстегнутой жилетке. Он бежит за ней и, подавшись туловищем вперед, падает на землю и хватает собаку за задние лапы. Слышен вторично собачий визг и крик: «Не пущай!» Из лавок высовываются сонные физиономии, и скоро около дровяного склада, словно из земли выросши, собирается толпа.
Неточные совпадения
— // (И начал
ногу правую // Ладонями
тереть.)
Увы, на разные забавы // Я много жизни погубил! // Но если б не страдали нравы, // Я балы б до сих пор любил. // Люблю я бешеную младость, // И тесноту, и блеск, и радость, // И дам обдуманный наряд; // Люблю их ножки; только вряд // Найдете вы в России целой //
Три пары стройных женских
ног. // Ах! долго я забыть не мог // Две ножки… Грустный, охладелый, // Я всё их помню, и во сне // Они тревожат сердце мне.
Она грозно посмотрела на него и, не отвечая на его поклон, продолжала, топая
ногой, считать: «Un, deux, trois, un, deux, trois», [Раз, два,
три, раз, два,
три (фр.).] — еще громче и повелительнее, чем прежде.
Володя ущипнул меня очень больно за
ногу; но я даже не оглянулся:
потер только рукой то место и продолжал с чувством детского удивления, жалости и благоговения следить за всеми движениями и словами Гриши.
Сережа был удивительно мил; он снял курточку — лицо и глаза его разгорелись, — он беспрестанно хохотал и затеивал новые шалости: перепрыгивал через
три стула, поставленные рядом, через всю комнату перекатывался колесом, становился кверху
ногами на лексиконы Татищева, положенные им в виде пьедестала на середину комнаты, и при этом выделывал
ногами такие уморительные штуки, что невозможно было удержаться от смеха.