Неточные совпадения
Я не видел, чтобы в вагоне, на пароходе один взял, даже
попросил,
у другого праздно лежащую около газету, дотронулся бы до чужого зонтика, трости.
А скажите-ка, что вы нездоровы, что
у вас, например, человек двадцать-тридцать больных лихорадкой, так вас очень учтиво
попросят не съезжать на берег и как можно скорее удалиться.
Они после обеда
просили м-с Вельч и Каролину пить чай en famille, вместе, как это делается
у нас, в России.
Девицы вошли в гостиную, открыли жалюзи, сели
у окна и
просили нас тоже садиться, как хозяйки не отеля, а частного дома. Больше никого не было видно. «А кто это занимается
у вас охотой?» — спросил я. «Па», — отвечала старшая. — «Вы одни с ним живете?» — «Нет;
у нас есть ма», — сказала другая.
Зато Леру вынес нам множество банок… со змеями, потом камни, шкуры тигров и т. п. «Ну, последние времена пришли! — говорил барон, —
просишь у ближнего хлеба, а он дает камень, вместо рыбы — змею».
—
У коменданта есть колясочка,
у таможенного чиновника тоже:
попросить, так они дадут.
Голова вся бритая, как и лицо, только с затылка волосы подняты кверху и зачесаны в узенькую, коротенькую, как будто отрубленную косичку, крепко лежавшую на самой маковке. Сколько хлопот за такой хитрой и безобразной прической! За поясом
у одного, старшего, заткнуты были две сабли, одна короче другой. Мы
попросили показать и нашли превосходные клинки.
В бумаге еще правительство, на французском, английском и голландском языках,
просило остановиться
у так называемых Ковальских ворот, на первом рейде, и не ходить далее, в избежание больших неприятностей, прибавлено в бумаге, без объяснения, каких и для кого. Надо думать, что для губернаторского брюха.
Мы шли по полям, засеянным разными овощами. Фермы рассеяны саженях во ста пятидесяти или двухстах друг от друга. Заглядывали в домы; «Чинь-чинь», — говорили мы жителям: они улыбались и
просили войти. Из дверей одной фермы выглянул китаец, седой, в очках с огромными круглыми стеклами, державшихся только на носу. В руках
у него была книга. Отец Аввакум взял
у него книгу, снял с его носа очки, надел на свой и стал читать вслух по-китайски, как по-русски. Китаец и рот разинул. Книга была — Конфуций.
Нас
попросили отдохнуть и выпить чашку чаю в ожидании, пока будет готов обед. Ну, слава Богу! мы среди живых людей: здесь едят. Японский обед! С какой жадностью читал я, бывало, описание чужих обедов, то есть чужих народов, вникал во все мелочи, говорил, помните, и вам, как бы желал пообедать
у китайцев,
у японцев! И вот и эта мечта моя исполнилась. Я pique-assiette [блюдолиз, прихлебатель — фр.] от Лондона до Едо. Что будет, как подадут, как сядут — все это занимало нас.
После этого церемониймейстер пришел и объявил, что его величество сиогун прислал российскому полномочному подарки и
просил принять их. В знак того, что подарки принимаются с уважением, нужно было дотронуться до каждого из них обеими руками. «Вот подарят редкостей! — думали все, — от самого сиогуна!» — «Что подарили?» — спрашивали мы шепотом
у Посьета, который ходил в залу за подарками. «Ваты», — говорит. «Как ваты?» — «Так, ваты шелковой да шелковой материи». — «Что ж, шелковая материя — это хорошо!»
После восьми или десяти совещаний полномочные объявили, что им пора ехать в Едо. По некоторым вопросам они
просили отсрочки, опираясь на то, что
у них скончался государь, что новый сиогун очень молод и потому ему предстоит сначала показать в глазах народа уважение к старым законам, а не сразу нарушать их и уже впоследствии как будто уступить необходимости. Далее нужно ему, говорили они, собрать на совет всех своих удельных князей, а их шестьдесят человек.
Я хотел отдать ему назад, но он
просил знаками удержать
у себя «на память», как перевел Эйноске слова его.
Это произвело эффект: на другой день
у японцев только и разговора было, что об этом: они спрашивали, как, что, из чего,
просили показать, как это делается.
— Так, знаем, — отвечали они, — мы
просим только раздавать сколько следует воды, а он дает мало, без всякого порядка; бочки
у него текут, вода пропадает, а он, отсюда до Золотой горы (Калифорнии), никуда не хочет заходить, между тем мы заплатили деньги за переезд по семидесяти долларов с человека.
Взрослые стояли тут же,
у своих хижин, и не
просили ничего.
Он
просил у одного дома выпустить его: «J’ai une petite visite а faire» — пропел он своим фальцетто и скрылся в дверь.
Они вечером прислали ответ, в котором
просили извинения, сказали, что кидали каменья мальчишки, «
у которых нет смысла».
Потом он поверил мне, что он, по распоряжению начальства, переведен на дальнюю станцию вместо другого смотрителя, Татаринова, который поступил на его место; что это не согласно с его семейными обстоятельствами, и потому он
просил убедительно Татаринова выйти в отставку, чтоб перепроситься на прежнюю станцию, но тот не согласился, и что, наконец, вот он
просит меня ходатайствовать по этому делу
у начальства.
Если хотите сделать ее настоящей поварней, то привезите с собой повара, да кстати уж и провизии, а иногда и дров, где лесу нет; не забудьте взять и огня:
попросить не
у кого, соседей нет кругом; прямо на тысячу или больше верст пустыня, направо другая, налево третья и т. д.