Неточные совпадения
Нет науки о путешествиях: авторитеты, начиная
от Аристотеля
до Ломоносова включительно, молчат; путешествия не попали под ферулу риторики, и писатель свободен пробираться в недра гор, или опускаться в глубину
океанов, с ученою пытливостью, или, пожалуй, на крыльях вдохновения скользить по ним быстро и ловить мимоходом на бумагу их образы; описывать страны и народы исторически, статистически или только посмотреть, каковы трактиры, — словом, никому не отведено столько простора и никому
от этого так не тесно писать, как путешественнику.
Сверх провинции Альбани, англичане приобрели для колонии два новые округа и назвали их Альберт и Виктория и еще большое и богатое пространство земли между старой колониальной границей и Оранжевой рекой, так что нынешняя граница колонии простирается
от устья реки Кейскаммы, по прямой линии к северу,
до 30 30’ ю‹жной› ш‹ироты› по Оранжевой реке и, идучи по этой последней, доходит
до Атлантического
океана.
Но вот мы вышли в Великий
океан. Мы были в 21˚ северной широты: жарко
до духоты. Работать днем не было возможности. Утомишься
от жара и заснешь после обеда, чтоб выиграть поболее времени ночью. Так сделал я 8-го числа, и спал долго, часа три, как будто предчувствуя беспокойную ночь. Капитан подшучивал надо мной, глядя, как я проснусь, посмотрю сонными глазами вокруг и перелягу на другой диван, ища прохлады. «Вы то на правый, то на левый галс ложитесь!» — говорил он.
Plenty, o, plenty (много)! — отвечал он, — то третий и четвертый сорт, обыкновенные, которые все курят, начиная
от Индии
до Америки, по всему Индийскому и Восточному
океанам».
Тут целые
океаны снегов, болот, сухих пучин и стремнин, свои сорокаградусные тропики, вечная зелень сосен, дикари всех родов, звери, начиная
от черных и белых медведей
до клопов и блох включительно, снежные ураганы, вместо качки — тряска, вместо морской скуки — сухопутная, все климаты и все времена года, как и в кругосветном плавании…
Неточные совпадения
Столь любезно-верная непреоборимость была
до того необыкновенна, что Удав, по старой привычке, собрался было почитать у меня в сердце, но так как он умел читать только на пространстве
от Восточного
океана до Вержболова, то, разумеется, под Эйдткуненом ничего прочесть не сумел.
От Булома и
до самого Ледовитого
океана тянется страшная тундра. Зимой эта тундра представляет собой гладкую снеговую поверхность, а летом — необозримое болото, кое-где покрытое мелким березовым кустарником.
Но не бойтесь за нее, не бойтесь даже тогда, когда она сама говорит против себя: она может на время или покориться, по-видимому, или даже пойти на обман, как речка может скрыться под землею или удалиться
от своего русла; но текучая вода не остановится и не пойдет назад, а все-таки дойдет
до своего конца,
до того места, где может она слиться с другими водами и вместе бежать к водам
океана.
И будут черпать ее
до тех пор, пока литература не почувствует себя свободною
от кошмара, который давит ее, или пока совсем не потонет в
океане бессмысленного бормотания…
Все это идет очень хорошо, в самом строгом порядке, но потом первобытный
океан исчезает, образованные им осадочные пласты начинают подниматься и дают широкую трещину
от нашего Ледовитого
океана вплоть
до плоской возвышенности, именуемой в географиях Усть-Уртом.