Неточные совпадения
Я
остался и вслушивался
в треск кузнечиков, доносившийся с берега,
в тихий плеск волн; смотрел на игру фосфорических искр
в воде и на дальние отражения береговых огней
в зеркале залива.
Мы пошли обратно к городу, по временам останавливаясь и любуясь яркой зеленью посевов и правильно изрезанными полями, засеянными рисом и хлопчатобумажными кустарниками, которые очень некрасивы без бумаги: просто сухие, черные прутья, какие
остаются на выжженном месте. Голоногие китайцы, стоя по колено
в воде, вытаскивали пучки рисовых колосьев и пересаживали их на другое место.
«Наледи — это не замерзающие и при жестоком морозе ключи; они выбегают с гор
в Лену;
вода стоит поверх льда; случится попасть туда — лошади не вытащат сразу, полозья и обмерзнут: тогда ямщику
остается ехать на станцию за людьми и за свежими лошадями, а вам придется ждать
в мороз несколько часов, иногда полсутки…
Потом стало ворочать его то
в одну, то
в другую сторону с такой быстротой, что
в тридцать минут, по словам рапорта, было сделано им сорок два оборота! Наконец начало бить фрегат, по причине переменной прибыли и убыли
воды, об дно, о свои якоря и класть то на один, то на другой бок. И когда во второй раз положило — он
оставался в этом положении с минуту…
Но и наши не
оставались в долгу.
В то самое время, когда фрегат крутило и било об дно, на него нанесло напором
воды две джонки. С одной из них сняли с большим трудом и приняли на фрегат двух японцев, которые неохотно дали себя спасти, под влиянием строгого еще тогда запрещения от правительства сноситься с иноземцами. Третий товарищ их решительно побоялся, по этой причине, последовать примеру первых двух и тотчас же погиб вместе с джонкой. Сняли также с плывшей мимо крыши дома старуху.
— Да, это очень смешно. Она милая женщина и хитрая, и себе на уме в своих делах, как все женщины, когда они, как рыбы, не лезут из воды на берег, а
остаются в воде, то есть в своей сфере…
Неточные совпадения
Через полтора или два месяца не
оставалось уже камня на камне. Но по мере того как работа опустошения приближалась к набережной реки, чело Угрюм-Бурчеева омрачалось. Рухнул последний, ближайший к реке дом;
в последний раз звякнул удар топора, а река не унималась. По-прежнему она текла, дышала, журчала и извивалась; по-прежнему один берег ее был крут, а другой представлял луговую низину, на далекое пространство заливаемую
в весеннее время
водой. Бред продолжался.
Доктор
остался очень недоволен Алексеем Александровичем. Он нашел печень значительно увеличенною, питание уменьшенным и действия
вод никакого. Он предписал как можно больше движения физического и как можно меньше умственного напряжения и, главное, никаких огорчений, то есть то самое, что было для Алексея Александровича так же невозможно, как не дышать; и уехал, оставив
в Алексее Александровиче неприятное сознание того, что что-то
в нем нехорошо и что исправить этого нельзя.
Оставалась одна последняя канавка с
водой в два аршина.
Внешние отношения Алексея Александровича с женою были такие же, как и прежде. Единственная разница состояла
в том, что он еще более был занят, чем прежде. Как и
в прежние года, он с открытием весны поехал на
воды за границу поправлять свое расстраиваемое ежегодно усиленным зимним трудом здоровье и, как обыкновенно, вернулся
в июле и тотчас же с увеличенною энергией взялся за свою обычную работу. Как и обыкновенно, жена его переехала на дачу, а он
остался в Петербурге.
По причине толщины, он уже не мог ни
в каком случае потонуть и как бы ни кувыркался, желая нырнуть,
вода бы его все выносила наверх; и если бы село к нему на спину еще двое человек, он бы, как упрямый пузырь,
остался с ними на верхушке
воды, слегка только под ними покряхтывал да пускал носом и ртом пузыри.