Неточные совпадения
Не успело воображение воспринять этот рисунок, а он уже тает и распадается, и
на место его тихо воздвигся откуда-то
корабль и повис
на воздушной почве; из огромной колесницы уже сложился стан исполинской
женщины; плеча еще целы, а бока уже отпали, и вышла голова верблюда;
на нее напирает и поглощает все собою ряд солдат, несущихся целым строем.
Неточные совпадения
[84-пушечный
корабль «Лефорт» перевернулся и затонул со всем личным составом (756 чел. экипажа и 70
женщин и детей)
на переходе из Ревеля в Кронштадт 10 сентября 1857 г. во время жестокого шторма.]
Шагов я не слышал. Внизу трапа появилась стройная, закутанная фигура, махнула рукой и перескочила в шлюпку точным движением. Внизу было светлее, чем смотреть вверх,
на палубу. Пристально взглянув
на меня,
женщина нервно двинула руками под скрывавшим ее плащом и села
на скамейку рядом с той, которую занимал я. Ее лица, скрытого кружевной отделкой темного покрывала, я не видел, лишь поймал блеск черных глаз. Она отвернулась, смотря
на корабль. Я все еще удерживался за трап.
Так и заснул навсегда для земли человек, плененный морем; он и
женщин любил, точно сквозь сон, недолго и молча, умея говорить с ними лишь о том, что знал, — о рыбе и кораллах, об игре волн, капризах ветра и больших
кораблях, которые уходят в неведомые моря; был он кроток
на земле, ходил по ней осторожно, недоверчиво и молчал с людьми, как рыба, поглядывая во все глаза зорким взглядом человека, привыкшего смотреть в изменчивые глубины и не верить им, а в море он становился тихо весел, внимателен к товарищам и ловок, точно дельфин.
И для меня теперь представлялось крайне любопытным, как уживутся в одной квартире эти два существа — она, домовитая и хозяйственная, со своими медными кастрюлями и с мечтами о хорошем поваре и лошадях, и он, часто говоривший своим приятелям, что в квартире порядочного, чистоплотного человека, как
на военном
корабле, не должно быть ничего лишнего — ни
женщин, ни детей, ни тряпок, ни кухонной посуды…
— Тысячи
женщин до тебя, о моя прекрасная, задавали своим милым этот вопрос, и сотни веков после тебя они будут спрашивать об этом своих милых. Три вещи есть в мире, непонятные для меня, и четвертую я не постигаю: путь орла в небе, змеи
на скале,
корабля среди моря и путь мужчины к сердцу
женщины. Это не моя мудрость, Суламифь, это слова Агура, сына Иакеева, слышанные от него учениками. Но почтим и чужую мудрость.