Неточные совпадения
По воскресеньям ничего не делают, не говорят, не смеются, важничают, по утрам сидят в
храмах, а вечером по своим углам, одиноко, и напиваются порознь; в будни собираются, говорят длинные речи и напиваются сообща».
Итак, из
храма в
храм, из музея в музей — время проходило неприметно.
Вверху, однако ж, небо было свободно от туч, и оттуда, как из отверстий какого-то озаренного светом
храма, сверкали миллионы огней всеми красками радуги, как не сверкают звезды у нас никогда.
А замки, башни, леса, розовые, палевые, коричневые, сквозят от последних лучей быстро исчезающего солнца, как освещенный
храм… Вы недвижны, безмолвны, млеете перед радужными следами солнца: оно жарким прощальным лучом раздражает нервы глаз, но вы погружены в тумане поэтической думы; вы не отводите взора; вам не хочется выйти из этого мления, из неги покоя.
Где же здания, дворцы,
храмы, о которых пишет Кемпфер и другие, особенно Кемпфер, насчитывая их невероятное число?
Мы глядели на некоторые беседки и
храмы по высотам, любовались длинною, идущею параллельно с берегом, кедровою аллеею.
Не думайте, чтобы
храм был в самом деле
храм, по нашим понятиям, в архитектурном отношении что-нибудь господствующее не только над окрестностью, но и над домами, — нет, это, по-нашему, изба, побольше других, с несколько возвышенною кровлею, или какая-нибудь посеревшая от времени большая беседка в старом заглохшем саду. Немудрено, что Кемпфер насчитал такое множество
храмов: по высотам их действительно много; но их, без трубы...
Например, они на коре грецкого или миндального ореха вырезывают целые группы фигур в разных положениях, процессии,
храмы, домы, беседки, так что вы можете различать даже лица.
Там цветущие сады, плющ и виноград вьются фестонами по стенам, цветы стыдливо выглядывают из-за заборов, в январе веет теплый воздух, растворенный кипарисом, миртом и элиотропом; там
храмы, виллы, вина, женщины — полная жизнь!
Здесь — огороды с редькой и морковью, заборы, но без цветов, деревянные кумирни, а не
храмы, вместо вина — саки; есть и женщины, но какие?
— Да вот в Россию поедем, — говорил я. — Какие города,
храмы, дворцы! какое войско увидел бы там!
Мы быстро двигались вперед мимо знакомых уже прекрасных бухт, холмов, скал, лесков. Я занялся тем же, чем и в первый раз, то есть мысленно уставлял все эти пригорки и рощи
храмами, дачами, беседками и статуями, а воды залива — пароходами и чащей мачт; берега населял европейцами: мне уж виделись дорожки парка, скачущие амазонки; а ближе к городу снились фактории, русская, американская, английская…
Один прислал шкатулку, черную, лакированную, с золотыми рельефами
храмов, беседок, гор, деревьев.
Цветы искусственные и дичь с перьями напомнили мне старую европейскую, затейливую кухню, которая щеголяла такими украшениями. Давно ли перестали из моркови и свеклы вырезывать фигуры, узором располагать кушанья, строить
храмы из леденца и т. п.? Еще и нынче по местам водятся такие утонченности. Новейшая гастрономия чуждается украшений, не льстящих вкусу. Угождать зрению — не ее дело. Она презирает мелким искусством — из окорока делать конфекту, а из майонеза цветник.
Вид берега. — Бо-Тсунг. — Базиль Галль. — Идиллия. — Дорога в столицу. — Столица Чуди. — Каменные работы. — Пейзажи. — Жители, домы и
храмы. — Поля. — Королевский замок. — Зависимость островов. — Протестантский миссионер. — Другая сторона идиллии. — Напа-Киян. — Жилище миссионера. — Напакиянский губернатор. — Корабль с китайскими эмигрантами. — Прогулки и отплытие.
Между народом я заметил несколько бритых бонз, все молодых; один был просто мальчик: вероятно, это служители
храмов.
— И этот
храм — ровесник стенам города: можно бы, кажется, украсить его живописью соотечественникам Мурильо».
От Бога китайцы еще дальше, нежели от царя. Последователи древней китайской религии не смеют молиться небесным духам: это запрещено. Молится за всех богдыхан. А буддисты нанимают молиться бонз и затем уже сами в
храмы не заглядывают.
Между тем в Маниле, в английской или американской газете, я видел рисунки домов и
храмов в Едо, срисованных будто бы офицером с эскадры Перри, срисованных, забыли прибавить, с картинок Зибольда.
От нечего делать я развлекал себя мыслью, что увижу наконец, после двухлетних странствий, первый русский, хотя и провинциальный, город. Но и то не совсем русский, хотя в нем и русские
храмы, русские домы, русские чиновники и купцы, но зато как голо все! Где это видано на Руси, чтоб не было ни одного садика и палисадника, чтоб зелень, если не яблонь и груш, так хоть берез и акаций, не осеняла домов и заборов? А этот узкоглазый, плосконосый народ разве русский? Когда я ехал по дороге к городу, мне
Пней множество, настоящий
храм друидов: я только хотел запеть «Casta diva» [«Дева пречистая» — итал.], как меня пригласили в совет, как поступить.