Неточные совпадения
Ни на
одной военной верфи не
строят больших парусных судов; даже старые переделываются на паровые. При нас
в портсмутском адмиралтействе розняли уже совсем готовый корабль пополам и вставили паровую машину.
Какую роль играет этот орех здесь,
в тропических широтах! Его едят и люди, и животные; сок его пьют; из ядра делают масло, составляющее
одну из главных статей торговли
в Китае, на Сандвичевых островах и
в многих других местах; из древесины
строят домы, листьями кроют их, из чашек ореха делают посуду.
Они теперь мечутся, меряют орудия, когда они на них наведены, хотят
в одну минуту выучиться
строить батареи, лить пушки, ядра и даже — стрелять.
Они находят выгоднее
строить европейцам дворцы, копать землю, не все для
одного посева, как у себя
в Китае, а работать на судах, быть приказчиками и, наконец, торговать самим.
Мы шли
в тени сосен, банианов или бледно-зеленых бамбуков, из которых Посьет выломал тут же себе славную зеленую трость. Бамбуки сменялись выглядывавшим из-за забора бананником, потом
строем красивых деревьев и т. д. «Что это, ячмень, кажется!» — спросил кто-то.
В самом деле наш кудрявый ячмень! По террасам, с
одной на другую, текли нити воды, орошая посевы риса.
В одном месте,
в палатке, среди болот, живет инженерный офицер; я застал толпу якутов, которые расчищали землю, ровняли дороги,
строили мост.
Неточные совпадения
Но летописец, очевидно, и
в свою очередь, забывает, что
в том-то, собственно, и заключается замысловатость человеческих действий, чтобы сегодня
одно здание на"песце"
строить, а завтра, когда оно рухнет, зачинать новое здание на том же"песце"воздвигать.
Кажись, неведомая сила подхватила тебя на крыло к себе, и сам летишь, и все летит: летят версты, летят навстречу купцы на облучках своих кибиток, летит с обеих сторон лес с темными
строями елей и сосен, с топорным стуком и вороньим криком, летит вся дорога невесть куда
в пропадающую даль, и что-то страшное заключено
в сем быстром мельканье, где не успевает означиться пропадающий предмет, — только небо над головою, да легкие тучи, да продирающийся месяц
одни кажутся недвижны.
Счастлив писатель, который мимо характеров скучных, противных, поражающих и печальною своею действительностью, приближается к характерам, являющим высокое достоинство человека, который из великого омута ежедневно вращающихся образов избрал
одни немногие исключения, который не изменял ни разу возвышенного
строя своей лиры, не ниспускался с вершины своей к бедным, ничтожным своим собратьям, и, не касаясь земли, весь повергался и
в свои далеко отторгнутые от нее и возвеличенные образы.
Он
в том покое поселился, // Где деревенский старожил // Лет сорок с ключницей бранился, //
В окно смотрел и мух давил. // Всё было просто: пол дубовый, // Два шкафа, стол, диван пуховый, // Нигде ни пятнышка чернил. // Онегин шкафы отворил; //
В одном нашел тетрадь расхода, //
В другом наливок целый
строй, // Кувшины с яблочной водой // И календарь осьмого года: // Старик, имея много дел, //
В иные книги не глядел.
Конечно, не
один Евгений // Смятенье Тани видеть мог; // Но целью взоров и суждений //
В то время жирный был пирог // (К несчастию, пересоленный); // Да вот
в бутылке засмоленной, // Между жарким и блан-манже, // Цимлянское несут уже; // За ним
строй рюмок узких, длинных, // Подобно талии твоей, // Зизи, кристалл души моей, // Предмет стихов моих невинных, // Любви приманчивый фиал, // Ты, от кого я пьян бывал!