Неточные совпадения
Пляска имела
вид напряженного
труда.
Я любовался тем, что вижу, и дивился не тропической растительности, не теплому, мягкому и пахучему воздуху — это все было и в других местах, а этой стройности, прибранности леса, дороги, тропинок, садов, простоте одежд и патриархальному, почтенному
виду стариков, строгому и задумчивому выражению их лиц, нежности и застенчивости в чертах молодых; дивился также я этим земляным и каменным работам, стоившим стольких
трудов: это муравейник или в самом деле идиллическая страна, отрывок из жизни древних.
Вглядыванье в общий
вид нового берега или всякой новой местности, освоение глаз с нею, изучение подробностей — это привилегия путешественника, награда его
трудов и такое наслаждение, перед которым бледнеет наслаждение, испытываемое перед картиной самого великого мастера.
Неточные совпадения
Во всяком случае, в
видах предотвращения злонамеренных толкований, издатель считает долгом оговориться, что весь его
труд в настоящем случае заключается только в том, что он исправил тяжелый и устарелый слог «Летописца» и имел надлежащий надзор за орфографией, нимало не касаясь самого содержания летописи. С первой минуты до последней издателя не покидал грозный образ Михаила Петровича Погодина, и это одно уже может служить ручательством, с каким почтительным трепетом он относился к своей задаче.
— Чем я неприлично вела себя? — громко сказала она, быстро поворачивая к нему голову и глядя ему прямо в глаза, но совсем уже не с прежним скрывающим что-то весельем, а с решительным
видом, под которым она с
трудом скрывала испытываемый страх.
Зато и пламенная младость // Не может ничего скрывать. // Вражду, любовь, печаль и радость // Она готова разболтать. // В любви считаясь инвалидом, // Онегин слушал с важным
видом, // Как, сердца исповедь любя, // Поэт высказывал себя; // Свою доверчивую совесть // Он простодушно обнажал. // Евгений без
труда узнал // Его любви младую повесть, // Обильный чувствами рассказ, // Давно не новыми для нас.
Торопливо вбегала Таня Куликова, ее незначительное, с
трудом запоминаемое лицо при
виде Томилина темнело, как темнеют от старости фаянсовые тарелки.
Но ведь сознательное достижение этой высоты — путем мук, жертв, страшного
труда всей жизни над собой — безусловно, без помощи посторонних, выгодных обстоятельств, дается так немногим, что — можно сказать — почти никому не дается, а между тем как многие, утомясь, отчаявшись или наскучив битвами жизни, останавливаются на полдороге, сворачивают в сторону и, наконец, совсем теряют из
вида задачу нравственного развития и перестают верить в нее.