Неточные совпадения
— Что ж случилось?» — «В
бурю ветром пятнадцать человек в море снесло; насилу вытащили, а один утонул.
Только у берегов Дании повеяло на нас теплом, и мы ожили. Холера исчезла со всеми признаками, ревматизм мой унялся, и я стал выходить на улицу — так я прозвал палубу. Но
бури не покидали нас: таков обычай на Балтийском море осенью. Пройдет день-два — тихо, как будто
ветер собирается с силами, и грянет потом так, что бедное судно стонет, как живое существо.
Это от непривычки: если б пароходы существовали несколько тысяч лет, а парусные суда недавно, глаз людской, конечно, находил бы больше поэзии в этом быстром, видимом стремлении судна, на котором не мечется из угла в угол измученная толпа людей, стараясь угодить
ветру, а стоит в бездействии, скрестив руки на груди, человек, с покойным сознанием, что под ногами его сжата сила, равная силе моря, заставляющая служить себе и
бурю, и штиль.
«
Буря», — сказали бы вы, а мои товарищи называли это очень свежим
ветром.
«Какая
буря — свежий
ветер!» — говорят вам.
9-го мы думали было войти в Falsebay, но ночью проскользнули мимо и очутились миль за пятнадцать по ту сторону мыса. Исполинские скалы, почти совсем черные от
ветра, как зубцы громадной крепости, ограждают южный берег Африки. Здесь вечная борьба титанов — моря,
ветров и гор, вечный прибой, почти вечные
бури. Особенно хороша скала Hangklip. Вершина ее нагибается круто к средине, а основания выдается в море. Вершины гор состоят из песчаника, а основания из гранита.
Я ждал, не будет ли
бури, тех стремительных
ветров, которые наводят ужас на стоящие на рейде суда; но жители капштатские говорят, что этого не бывает.
Индийский океан встретил нас еще хуже, нежели Атлантический: там дул хоть крепкий, но попутный
ветер, а здесь и крепкий, и противный, обратившийся в шторм, который на берегу называют
бурей.
Вечером
буря разыгралась так, что нельзя было расслышать, гудит ли
ветер, или гремит гром.
Неточные совпадения
Ну поцелуйте же, не ждали? говорите! // Что ж, ради? Нет? В лицо мне посмотрите. // Удивлены? и только? вот прием! // Как будто не прошло недели; // Как будто бы вчера вдвоем // Мы мочи нет друг другу надоели; // Ни на́волос любви! куда как хороши! // И между тем, не вспомнюсь, без души, // Я сорок пять часов, глаз мигом не прищуря, // Верст больше седьмисот пронесся, —
ветер,
буря; // И растерялся весь, и падал сколько раз — // И вот за подвиги награда!
Итак, несмотря на то, что жизнь Агриппины Филипьевны была открыта всем четырем
ветрам,
бурям и непогодам, она произвела на свет целую дюжину маленьких ртов.
Лесной великан хмурился и только солидно покачивался из стороны в сторону. Я вспомнил пургу около озера Ханка и снежную
бурю при переходе через Сихотэ-Алинь. Я слышал, как таза подкладывал дрова в огонь и как шумело пламя костра, раздуваемое
ветром. Потом все перепуталось, и я задремал. Около полуночи я проснулся. Дерсу и Китенбу не спали и о чем-то говорили между собой. По интонации голосов я догадался, что они чем-то встревожены.
Утром меня разбудил шум дождя. Одевшись, я вышел на улицу. Низко бегущие над землей тучи, порывистый
ветер и дождь живо напомнили мне
бурю на реке Билимбе. За ночь барометр упал на 17 мм.
Ветер несколько раз менял свое направление и к вечеру превратился в настоящий шторм.
В сумерки мы возвратились назад. В фанзе уже горел огонь. Я лег на кан, но долго не мог уснуть. Дождь хлестал по окнам; вверху, должно быть на крыше, хлопало корье; где-то завывал
ветер, и не разберешь, шумел ли то дождь, или стонали озябшие кусты и деревья.
Буря бушевала всю ночь.