— Вот прекрасно! долго ли рассмотреть? Я с ним уж говорила. Ах! он прелюбезный: расспрашивал, что я делаю; о музыке говорил; просил спеть что-нибудь, да я не стала, я почти не умею. Нынешней зимой непременно попрошу maman взять мне
хорошего учителя пения. Граф говорит, что это нынче очень в моде — петь.
— То есть, по крайней мере, я займусь тем, что можно будет сделать, — займусь воспитаньем детей, буду иметь в возможности доставить им
хороших учителей.
Когда Верочке было двенадцать лет, она стала ходить в пансион, а к ней стал ходить фортепьянный учитель, — пьяный, но очень добрый немец и очень
хороший учитель, но, по своему пьянству, очень дешевый.
В этом отношении я действовал так же, как миллионы мужеского и особенно женского пола учащихся без
хорошего учителя, без истинного призвания и без малейшего понятия о том, что может дать искусство и как нужно приняться за него, чтобы оно дало что-нибудь.
Вот-с я и прошу его, не может ли он мне указать
хорошего учителя в отъезд-де, в нашу губернию, кондиции, мол, такие и такие, и вот, мол, требуют то и то.
Неточные совпадения
Левин вызвался заменить ее; но мать, услыхав раз урок Левина и заметив, что это делается не так, как в Москве репетировал
учитель, конфузясь и стараясь не оскорбить Левина, решительно высказала ему, что надо проходить по книге так, как
учитель, и что она
лучше будет опять сама это делать.
Надобно заметить, что
учитель был большой любитель тишины и
хорошего поведения и терпеть не мог умных и острых мальчиков; ему казалось, что они непременно должны над ним смеяться.
Я поставлю полные баллы во всех науках тому, кто ни аза не знает, да ведет себя похвально; а в ком я вижу дурной дух да насмешливость, я тому нуль, хотя он Солона заткни за пояс!» Так говорил
учитель, не любивший насмерть Крылова за то, что он сказал: «По мне, уж
лучше пей, да дело разумей», — и всегда рассказывавший с наслаждением в лице и в глазах, как в том училище, где он преподавал прежде, такая была тишина, что слышно было, как муха летит; что ни один из учеников в течение круглого года не кашлянул и не высморкался в классе и что до самого звонка нельзя было узнать, был ли кто там или нет.
— Нет, не нужно, — сказал
учитель, укладывая карандаши и рейсфедер в задвижной ящичек, — теперь прекрасно, и вы больше не прикасайтесь. Ну, а вы, Николенька, — прибавил он, вставая и продолжая искоса смотреть на турка, — откройте наконец нам ваш секрет, что вы поднесете бабушке? Право,
лучше было бы тоже головку. Прощайте, господа, — сказал он, взял шляпу, билетик и вышел.
— И всего
лучше. Ну, а там — студенты,
учитель, чиновник один, музыкант один, офицер, Заметов…