— Сурков от ревности вздумал уверять меня, — продолжал он, — что ты уж будто и влюблен по уши в Тафаеву. «Нет, уж извини, — говорю я ему, — вот это неправда: после всего, что с ним случилось, он не влюбится. Он слишком хорошо знает женщин и
презирает их…» Не правда ли?
Я бежал толпы,
презирал ее, — а этот немец, с своей глубокой, сильной душой, с поэтической натурой, не отрекается от мира и не бежит от толпы: он гордится ее рукоплесканиями.
Неточные совпадения
Неужели-то он, милосердый отец,
презрит молитвой бедной старухи?
— Я его ненавижу, ее
презираю, — сказал Александр.
— Я ее слишком глубоко
презираю, — сказал Александр, тяжело вздохнув.
— Вот видишь ли? ты уж вполовину и вылечен. Только правда ли это? ты, кажется, еще сердишься. Впрочем,
презирай,
презирай: это самое лучшее в твоем положении. Я хотел было сказать кое-что… да нет…
— Нет! ну чем, скажи? ее не за что
презирать.
— Да почти так, а в самом-то деле никто. Скажи, за что ты ее
презираешь?
— Для меня, — продолжал он с блистающими глазами, — она должна жертвовать всем: презренными выгодами, расчетами, свергнуть с себя деспотическое иго матери, мужа, бежать, если нужно, на край света, сносить энергически все лишения, наконец,
презреть самую смерть — вот любовь! а эта…
— Что за дело? Разве до меня не долетают брызги этой грязи, в которой купаются люди? Вы знаете, что случилось со мною, — и после всего этого не ненавидеть, не
презирать людей!
Если б чувствовал ее дружбу, ты из уважения к ее достоинствам не
презирал бы людей.
— Нет, не утешайте меня. Я теперь гадок самому себе.
Презирал, ненавидел людей, а теперь и себя. От людей можно скрыться, а от себя куда уйдешь? Так все ничтожно: все эти блага, вся пустошь жизни, и люди, и сам…
Как, в свои лета, позволив себе ненавидеть и
презирать людей, рассмотрев и обсудив их ничтожность, мелочность, слабости, перебрав всех и каждого из своих знакомых, он забыл разобрать себя! Какая слепота! И дядя дал ему урок, как школьнику, разобрал его по ниточке, да еще при женщине; что бы ему самому оглянуться на себя! Как дядя должен выиграть в этот вечер в глазах жены! Это бы, пожалуй, ничего, оно так и должно быть; но ведь он выиграл на его счет. Дядя имеет над ним неоспоримый верх, всюду и во всем.
Давно ли, три месяца назад тому, он так гордо, решительно отрекся от любви, написал даже эпитафию в стихах этому беспокойному чувству, читанную дядей, наконец явно
презирал женщин — и вдруг опять у ног женщины!
— Ба, ба, ба! — сказал Петр Иваныч с притворным изумлением, — тебя ли я слышу? Да не ты ли говорил — помнишь? — что
презираешь человеческую натуру и особенно женскую; что нет сердца в мире, достойного тебя?.. Что еще ты говорил?.. дай бог памяти…
Кто жил и мыслил, тот не может в душе не
презирать людей.
[Кто жил и мыслил, тот не может в душе не
презирать людей — из «Евгения Онегина» А.С. Пушкина (гл. 1, строфа XLVI)] Деятельность, хлопоты, заботы, развлечение — все надоело мне.
Но, несмотря на это, как часто бывает между людьми, избравшими различные роды деятельности, каждый из них, хотя, рассуждая, и оправдывал деятельность другого, в душе
презирал ее.
Его же самого не любили и избегали все. Его даже стали под конец ненавидеть — почему? Он не знал того.
Презирали его, смеялись над ним, смеялись над его преступлением те, которые были гораздо его преступнее.
Неточные совпадения
Стародум. Дурное расположение людей, не достойных почтения, не должно быть огорчительно. Знай, что зла никогда не желают тем, кого
презирают; а обыкновенно желают зла тем, кто имеет право
презирать. Люди не одному богатству, не одной знатности завидуют: и добродетель также своих завистников имеет.
Неустрашимость его состоит, следственно, не в том, чтоб
презирать жизнь свою.
Является великое изобилие звонкой монеты, которую, однако ж, глуповцы
презирают и бросают в навоз, а из навоза секретным образом выкапывают ее евреи и употребляют на исходатайствование железнодорожных концессий.
— Но ненавидит,
презирает?
Он не верит и в мою любовь к сыну или
презирает (как он всегда и подсмеивался),
презирает это мое чувство, но он знает, что я не брошу сына, не могу бросить сына, что без сына не может быть для меня жизни даже с тем, кого я люблю, но что, бросив сына и убежав от него, я поступлю как самая позорная, гадкая женщина, — это он знает и знает, что я не в силах буду сделать этого».