Неточные совпадения
Любовь? Да, вот еще! Он знает ее наизусть, да и
потерял уже способность любить. А услужливая память, как на смех, напоминала ему Наденьку, но не невинную, простодушную Наденьку — этого она никогда не напоминала — а непременно Наденьку-изменницу, со всею обстановкой, с деревьями, с дорожкой, с цветами, и среди всего этот змеенок, с знакомой ему
улыбкой, с краской неги и стыда… и все для другого, не для него!.. Он со стоном хватался за сердце.
Неточные совпадения
— Я только того и желаю, чтобы быть пойманным, — отвечал Вронский с своею спокойною добродушною
улыбкой. — Если я жалуюсь, то на то только, что слишком мало пойман, если говорить правду. Я начинаю
терять надежду.
— А я так даже подивился на него сегодня, — начал Зосимов, очень обрадовавшись пришедшим, потому что в десять минут уже успел
потерять нитку разговора с своим больным. — Дня через три-четыре, если так пойдет, совсем будет как прежде, то есть как было назад тому месяц, али два… али, пожалуй, и три? Ведь это издалека началось да подготовлялось… а? Сознаётесь теперь, что, может, и сами виноваты были? — прибавил он с осторожною
улыбкой, как бы все еще боясь его чем-нибудь раздражить.
— Друг мой, если б я только знал… — протянул Версилов с небрежной
улыбкой несколько утомленного человека, — каков, однако, негодяй этот Тушар! Впрочем, я все еще не
теряю надежды, что ты как-нибудь соберешься с силами и все это нам наконец простишь, и мы опять заживем как нельзя лучше.
Штабс-капитан стремительно кинулся через сени в избу к хозяевам, где варилось и штабс-капитанское кушанье. Коля же, чтобы не
терять драгоценного времени, отчаянно спеша, крикнул Перезвону: «Умри!» И тот вдруг завертелся, лег на спину и замер неподвижно всеми четырьмя своими лапками вверх. Мальчики смеялись, Илюша смотрел с прежнею страдальческою своею
улыбкой, но всех больше понравилось, что умер Перезвон, «маменьке». Она расхохоталась на собаку и принялась щелкать пальцами и звать:
В черных глазах этого человека сквозил ум, на губах постоянно играла
улыбка, и в то же время лицо его никогда не
теряло серьезности.