Неточные совпадения
Но все-таки он еще был недоволен тем, что мог являться по два раза в
день, приносить
книги, ноты, приходить обедать запросто. Он привык к обществу новых современных нравов и к непринужденному обхождению с женщинами.
Леонтий обмер, увидя тысячи три волюмов — и старые, запыленные, заплесневелые
книги получили новую жизнь, свет и употребление, пока, как видно из письма Козлова, какой-то Марк чуть было не докончил
дела мышей.
— Что мне за
дело? — с нетерпением сказал Райский, отталкивая
книги… — Ты точно бабушка: та лезет с какими-то счетами, этот с
книгами! Разве я за тем приехал, чтобы вы меня со света гнали?
— Помилуй: это значит, гимназия не увидит ни одной
книги… Ты не знаешь директора? — с жаром восстал Леонтий и сжал крепко каталог в руках. — Ему столько же
дела до
книг, сколько мне до духов и помады… Растаскают, разорвут — хуже Марка!
— Только вот беда, — продолжал Леонтий, — к
книгам холодна. По-французски болтает проворно, а дашь
книгу, половины не понимает; по-русски о сю пору с ошибками пишет. Увидит греческую печать, говорит, что хорошо бы этакий узор на ситец, и ставит
книги вверх
дном, а по-латыни заглавия не разберет. Opera Horatii [Сочинения Горация (лат.).] — переводит «Горациевы оперы»!..
—
Книги! Разве это жизнь? Старые
книги сделали свое
дело; люди рвутся вперед, ищут улучшить себя, очистить понятия, прогнать туман, условиться поопределительнее в общественных вопросах, в правах, в нравах: наконец привести в порядок и общественное хозяйство… А он глядит в
книгу, а не в жизнь!
И Райский развлекался от мысли о Вере, с утра его манили в разные стороны летучие мысли, свежесть утра, встречи в домашнем гнезде, новые лица, поле, газета, новая
книга или глава из собственного романа. Вечером только начинает все прожитое
днем сжиматься в один узел, и у кого сознательно, и у кого бессознательно, подводится итог «злобе
дня».
Татьяна Марковна
разделяла со многими другими веру в печатное слово вообще, когда это слово было назидательно, а на этот раз, в столь близком ее сердцу
деле, она поддалась и некоторой суеверной надежде на
книгу, как на какую-нибудь ладанку или нашептыванье.
Между тем она, по страстной, нервной натуре своей, увлеклась его личностью, влюбилась в него самого, в его смелость, в самое это стремление к новому, лучшему — но не влюбилась в его учение, в его новые правды и новую жизнь, и осталась верна старым, прочным понятиям о жизни, о счастье. Он звал к новому
делу, к новому труду, но нового
дела и труда, кроме раздачи запрещенных
книг, она не видела.
— Да. Отец Феодор внушает: «Читай книги!» Я — читаю, а книга для меня, как дальний лес, шумит невнятно. Сегодняшнему
дню книга не отвечает. Теперь возникли такие мысли — их книгой не покроешь. Сектант пошёл отовсюду. Люди рассуждают, как сны рассказывают, или — с похмелья. Вот — Мурзин этот…
Прибавим к этому, что до сих пор значительная часть образованного русского общества читает охотнее по-французски, чем по-русски, и, следовательно, примется за «Опыт» г. Жеребцова скорее, чем хоть, например, за вышедшую на
днях книгу г. Лешкова «Русский народ и государство», хотя г. Лешков и не уступит в патриотизме г. Жеребцову.
Неточные совпадения
Несмотря на то что он не присутствовал на собраниях лично, он зорко следил за всем, что там происходило. Скакание, кружение, чтение статей Страхова — ничто не укрылось от его проницательности. Но он ни словом, ни
делом не выразил ни порицания, ни одобрения всем этим действиям, а хладнокровно выжидал, покуда нарыв созреет. И вот эта вожделенная минута наконец наступила: ему попался в руки экземпляр сочиненной Грустиловым
книги:"О восхищениях благочестивой души"…
И прочтя несколько
книг антропологии, педагогики и дидактики, Алексей Александрович составил себе план воспитания и, пригласив лучшего петербургского педагога для руководства, приступил к
делу.
То же самое он видел и в социалистических
книгах: или это были прекрасные фантазии, но неприложимые, которыми он увлекался, еще бывши студентом, — или поправки, починки того положения
дела, в которое поставлена была Европа и с которым земледельческое
дело в России не имело ничего общего.
Дела эти вместе с остальным хозяйством, оставшимся на его руках, вместе с работой кабинетною над своею
книгой, так занимали всё лето Левина, что он почти и не ездил на охоту.
Он перечитал
книги, данные ему Свияжским, и, выписав то, чего у него не было, перечитал и политико-экономические и социалистические
книги по этому предмету и, как он ожидал, ничего не нашел такого, что относилось бы до предпринятого им
дела.