Неточные совпадения
Только совестясь опекуна,
не бросал Райский этой
пытки, и кое-как в несколько месяцев удалось ему сладить с первыми шагами. И то он все капризничал: то играл
не тем пальцем, которым требовал учитель, а каким казалось ему ловчее,
не хотел играть гамм, а ловил ухом мотивы, какие западут в голову, и бывал счастлив, когда удавалось ему уловить ту же экспрессию или силу, какую слышал у кого-нибудь и поразился ею, как прежде поразился штрихами и точками учителя.
— Это
не опыт, а
пытка! — говорил он в такие мрачные дни и боязливо спрашивал себя, к чему ведет вся эта тактика и откуда она у него проистекает?
— Ей-богу,
не знаю: если это игра, так она похожа на ту, когда человек ставит последний грош на карту, а другой рукой щупает пистолет в кармане. Дай руку, тронь сердце, пульс и скажи, как называется эта игра? Хочешь прекратить
пытку: скажи всю правду — и страсти нет, я покоен, буду сам смеяться с тобой и уезжаю завтра же. Я шел, чтоб сказать тебе это…
— Нет, как на насущную потребность, следовательно, тоже
не шучу… Какие шутки! Я
не сплю по ночам, как Райский. Это
пытка! Я никогда
не думал, чтоб раздражение могло зайти так далеко!
Он мучился в трескучем пламени этих сомнений, этой созданной себе
пытки, и иногда рыдал,
не спал ночей, глядя на слабый огонь в ее окне.
Тогда он был сух с бабушкой и Марфенькой, груб с прислугой,
не спал до рассвета, а если и засыпал, то трудным, болезненным сном, продолжая и во сне переживать
пытку.
Он написал ей ответ, где повторил о своем намерении уехать,
не повидавшись с нею, находя, что это единственный способ исполнить ее давнишнее требование, — оставить ее в покое и прекратить свою собственную
пытку. Потом разорвал свой дневник и бросил по ветру клочки, вполне разочарованный в произведениях своей фантазии.
— Довольно, Марк, я тоже утомлена этой теорией о любви на срок! — с нетерпением перебила она. — Я очень несчастлива, у меня
не одна эта туча на душе — разлука с вами! Вот уж год я скрытничаю с бабушкой — и это убивает меня, и ее еще больше, я вижу это. Я думала, что на днях эта
пытка кончится; сегодня, завтра мы наконец выскажемся вполне, искренно объявим друг другу свои мысли, надежды, цели… и…
Но пока еще обида и долго переносимая
пытка заглушали все человеческое в нем. Он злобно душил голос жалости. И «добрый дух» печально молчал в нем.
Не слышно его голоса; тихая работа его остановилась. Бесы вторглись и рвали его внутренность.
Он забыл, где он — и, может быть, даже — кто он такой. Природа взяла свое, и этим крепким сном восстановила равновесие в силах. Никакой боли,
пытки не чувствовал он. Все — как в воду кануло.
Ее эти взгляды Тушина обдавали ужасом. «
Не узнал ли?
не слыхал ли он чего? — шептала ей совесть. — Он ставит ее так высоко, думает, что она лучше всех в целом свете! Теперь она молча будет красть его уважение…» «Нет, пусть знает и он! Пришли бы хоть новые муки на смену этой ужасной
пытке — казаться обманщицей!» — шептало в ней отчаяние.
— Какая нелепость — мучаться и мучать другого! — сказал Марк, вскапывая ногой свежую, нанесенную только утром землю около дерева. — Вы могли бы избавить ее от этой
пытки, от нездоровья, от упадка сил… от всего — если вы… друг ей! Старуха сломала беседку, но
не страсть: страсть сломает Веру… Вы же сами говорите, что она больна…
А что, не дать ли мне концерта? Ведь можно деньги собрать? Хоть я и петь не умею и ни на чем не играю, да это наплевать! Можно самому и ничего не делать. Ведь дают же на театрах концерты помощники режиссеров, библиотекари, декораторы? Я даже слышал, что сбирается дать концерт какой-то театральный плотник. Подумаем. Попытка
не пытка, спрос не беда, а исполнители найдутся: их теперь как грибов в дождливое лето!
Неточные совпадения
Купцы. Ей-ей! А попробуй прекословить, наведет к тебе в дом целый полк на постой. А если что, велит запереть двери. «Я тебя, — говорит, —
не буду, — говорит, — подвергать телесному наказанию или
пыткой пытать — это, говорит, запрещено законом, а вот ты у меня, любезный, поешь селедки!»
Лодка закачалась, но я справился, и между нами началась отчаянная борьба; бешенство придавало мне силы, но я скоро заметил, что уступаю моему противнику в ловкости… «Чего ты хочешь?» — закричал я, крепко сжав ее маленькие руки; пальцы ее хрустели, но она
не вскрикнула: ее змеиная натура выдержала эту
пытку.
Рыбачьи лодки, повытащенные на берег, образовали на белом песке длинный ряд темных килей, напоминающих хребты громадных рыб. Никто
не отваживался заняться промыслом в такую погоду. На единственной улице деревушки редко можно было увидеть человека, покинувшего дом; холодный вихрь, несшийся с береговых холмов в пустоту горизонта, делал открытый воздух суровой
пыткой. Все трубы Каперны дымились с утра до вечера, трепля дым по крутым крышам.
Случалось, что петлей якорной цепи его сшибало с ног, ударяя о палубу, что
не придержанный у кнека [Кнек (кнехт) — чугунная или деревянная тумба, кнехты могут быть расположены по парно для закрепления швартовых — канатов, которыми судно крепится к причалу.] канат вырывался из рук, сдирая с ладоней кожу, что ветер бил его по лицу мокрым углом паруса с вшитым в него железным кольцом, и, короче сказать, вся работа являлась
пыткой, требующей пристального внимания, но, как ни тяжело он дышал, с трудом разгибая спину, улыбка презрения
не оставляла его лица.
В наше же время никто
не сомневался в необходимости
пытки, ни судьи, ни подсудимые.