Неточные совпадения
— Да, лучше оставим, — сказала и она решительно, — а я слепо никому и ничему
не хочу верить,
не хочу! Вы уклоняетесь от
объяснений, тогда как я только
вижу во сне и наяву, чтоб между нами
не было никакого тумана, недоразумений, чтоб мы узнали друг друга и верили… А я
не знаю вас и…
не могу верить!
— Кто же? — вдруг сказала она с живостью, — конечно, я… Послушайте, — прибавила она потом, — оставим это
объяснение, как я просила, до другого раза. Я больна, слаба… вы
видели, какой припадок был у меня вчера. Я теперь даже
не могу всего припомнить, что я писала, и как-нибудь перепутаю…
Он молчал, делая и отвергая догадки. Он бросил макинтош и отирал пот с лица. Он из этих слов
видел, что его надежды разлетелись вдребезги, понял, что Вера любит кого-то… Другого ничего он
не видел,
не предполагал. Он тяжело вздохнул и сидел неподвижно, ожидая
объяснения.
Неточные совпадения
Мы уже
видели, что так называемые вериги его были
не более как помочи; из дальнейших же
объяснений летописца усматривается, что и прочие подвиги были весьма преувеличены Грустиловым и что они в значительной степени сдабривались духовною любовью.
Облонский обедал дома; разговор был общий, и жена говорила с ним, называя его «ты», чего прежде
не было. В отношениях мужа с женой оставалась та же отчужденность, но уже
не было речи о разлуке, и Степан Аркадьич
видел возможность
объяснения и примирения.
Анна взяла своими красивыми, белыми, покрытыми кольцами руками ножик и вилку и стала показывать. Она, очевидно,
видела, что из ее
объяснения ничего
не поймется; но, зная, что она говорит приятно и что руки ее красивы, она продолжала
объяснение.
Быть может, при других обстоятельствах эта девушка была бы замечена им только глазами, но тут он иначе
увидел ее. Все стронулось, все усмехнулось в нем. Разумеется, он
не знал ни ее, ни ее имени, ни, тем более, почему она уснула на берегу, но был этим очень доволен. Он любил картины без
объяснений и подписей. Впечатление такой картины несравненно сильнее; ее содержание,
не связанное словами, становится безграничным, утверждая все догадки и мысли.
— И зачем, зачем я ей сказал, зачем я ей открыл! — в отчаянии воскликнул он через минуту, с бесконечным мучением смотря на нее, — вот ты ждешь от меня
объяснений, Соня, сидишь и ждешь, я это
вижу; а что я скажу тебе? Ничего ведь ты
не поймешь в этом, а только исстрадаешься вся… из-за меня! Ну вот, ты плачешь и опять меня обнимаешь, — ну за что ты меня обнимаешь? За то, что я сам
не вынес и на другого пришел свалить: «страдай и ты, мне легче будет!» И можешь ты любить такого подлеца?