Неточные совпадения
— Я ошибся: не про тебя то, что говорил я. Да, Марфенька, ты права: грех хотеть того, чего не дано, желать жить, как живут эти барыни, о которых в книгах пишут. Боже тебя сохрани меняться, быть
другою!
Люби цветы, птиц, занимайся хозяйством, ищи веселого окончания и в книжках, и в
своей жизни…
— Вот видите: мне хочется пройти с Марфенькой практически историю литературы и искусства. Не пугайтесь, — поспешил он прибавить, заметив, что у ней на лице показался какой-то туман, — курс весь будет состоять в чтении и разговорах… Мы будем читать все, старое и новое,
свое и чужое, — передавать
друг другу впечатления, спорить… Это займет меня, может быть, и вас. Вы
любите искусство?
Тогда казалось ему, что он
любил Веру такой любовью, какою никто
другой не
любил ее, и сам смело требовал от нее такой же любви и к себе, какой она не могла дать
своему идолу, как бы страстно ни
любила его, если этот идол не носил в груди таких же сил, такого же огня и, следовательно, такой же любви, какая была заключена в нем и рвалась к ней.
Стало быть, ей, Вере, надо быть бабушкой в
свою очередь, отдать всю жизнь
другим и путем долга, нескончаемых жертв и труда, начать «новую» жизнь, непохожую на ту, которая стащила ее на дно обрыва…
любить людей, правду, добро…
Не полюбила она его страстью, — то есть физически: это зависит не от сознания, не от воли, а от какого-то нерва (должно быть, самого глупого, думал Райский, отправляющего какую-то низкую функцию, между прочим влюблять), и не как
друга только
любила она его, хотя и называла
другом, но никаких последствий от дружбы его для себя не ждала, отвергая, по
своей теории, всякую корыстную дружбу, а полюбила только как «человека» и так выразила Райскому
свое влечение к Тушину и в первом свидании с ним, то есть как к «человеку» вообще.
Он очень
любил своего друга детства — Долинского — и даже был обязан ему спасением жизни, когда они оба, катаясь по Неве, протекавшей в имении Селезнева, верстах в тридцати от Петербурга, упали из опрокинувшейся лодки, и Сергей Селезнев, не умея плавать, стал тонуть.
Неточные совпадения
Городничий. Ах, боже мой, вы всё с
своими глупыми расспросами! не дадите ни слова поговорить о деле. Ну что,
друг, как твой барин?.. строг?
любит этак распекать или нет?
— «Я знаю, что он хотел сказать; он хотел сказать: ненатурально, не
любя свою дочь,
любить чужого ребенка. Что он понимает в любви к детям, в моей любви к Сереже, которым я для него пожертвовала? Но это желание сделать мне больно! Нет, он
любит другую женщину, это не может быть иначе».
— Только эти два существа я
люблю, и одно исключает
другое. Я не могу их соединить, а это мне одно нужно. А если этого нет, то всё равно. Всё, всё равно. И как-нибудь кончится, и потому я не могу, не
люблю говорить про это. Так ты не упрекай меня, не суди меня ни в чем. Ты не можешь со
своею чистотой понять всего того, чем я страдаю.
Вронский поехал во Французский театр, где ему действительно нужно было видеть полкового командира, не пропускавшего ни одного представления во Французском театре, с тем чтобы переговорить с ним о
своем миротворстве, которое занимало и забавляло его уже третий день. В деле этом был замешан Петрицкий, которого он
любил, и
другой, недавно поступивший, славный малый, отличный товарищ, молодой князь Кедров. А главное, тут были замешаны интересы полка.
— Ведь вот, — говорил Катавасов, по привычке, приобретенной на кафедре, растягивая
свои слова, — какой был способный малый наш приятель Константин Дмитрич. Я говорю про отсутствующих, потому что его уж нет. И науку
любил тогда, по выходе из университета, и интересы имел человеческие; теперь же одна половина его способностей направлена на то, чтоб обманывать себя, и
другая — чтоб оправдывать этот обман.