Неточные совпадения
Между тем она, по страстной, нервной натуре своей, увлеклась его
личностью, влюбилась в него самого, в его смелость, в самое это стремление к новому, лучшему — но не влюбилась в его учение, в его новые правды и новую жизнь, и
осталась верна старым, прочным понятиям о жизни, о счастье. Он звал к новому делу, к новому труду, но нового дела и труда, кроме раздачи запрещенных книг, она не видела.
— Боже мой! — говорил Райский, возвращаясь к себе и бросаясь, усталый и телом и душой, в постель. — Думал ли я, что в этом углу вдруг попаду на такие драмы, на такие
личности? Как громадна и страшна простая жизнь в наготе ее правды и как люди
остаются целы после такой трескотни! А мы там, в куче, стряпаем свою жизнь и страсти, как повара — тонкие блюда!..
Райский так увлекся всей этой новостью дела,
личностей, этим заводом, этими массами лесного материала, отправлявшегося по водам до Петербурга и за границу, что решил
остаться еще неделю, чтобы изучить и смысл, и механизм этого большого дела.
Следовательно, по строгом рассуждении, на стороне самой
личности остается только живая восприимчивость натуры — признак вовсе недурной, а все остальное ложится на ответственность окружающей ее среды.
В нем порывается всякая духовная связь между людьми, общество окончательно атомизируется, и якобы освобожденная
личность остается покинутой, предоставленной самой себе и беспомощной в этом страшном и чуждом мире.
Неточные совпадения
Основным противоположением
остается противоположение
личности и вещи.
Можно подумать, что
личность не проснулась еще не только в России консервативной, но и в России революционной, что Россия все еще
остается страной безличного коллектива.
Теоретически освобожденный, я не то что хранил разные непоследовательные верования, а они сами
остались — романтизм революции я пережил, мистическое верование в прогресс, в человечество
оставалось дольше других теологических догматов; а когда я и их пережил, у меня еще
оставалась религия
личностей, вера в двух-трех, уверенность в себя, в волю человеческую.
Черты, костюм, темные волосы — все это придавало столько изящества и грации его
личности, стоявшей на пределе ушедшей юности и богато развертывающейся возмужалости, что и не увлекающемуся человеку нельзя было
остаться равнодушным к нему.
Темы о
личности и свободе
остались моими темами на всю жизнь.