Неточные совпадения
— Какое же ты жалкое
лекарство выбрал от скуки — переливать из пустого в порожнее с женщиной: каждый день одно и то же!
— Страстно! Страсти мешают жить. Труд — вот одно
лекарство от пустоты: дело, — сказал Аянов внушительно.
— А ведь в сущности предобрый! — заметил Леонтий про Марка, — когда прихворнешь, ходит как нянька, за
лекарством бегает в аптеку… И чего не знает? Все! Только ничего не делает, да вот покою никому не дает: шалунище непроходимый…
— Там есть средства,
лекарства…
Если и больна, так не узнаешь ее: ни пожалуется, ни
лекарства не спросит, а только пуще молчит.
— Ах, Борис, и ты не понимаешь! — почти с отчаянием произнес Козлов, хватаясь за голову и ходя по комнате. — Боже мой! Твердят, что я болен, сострадают мне, водят лекарей, сидят по ночам у постели — и все-таки не угадывают моей болезни и
лекарства, какое нужно, а
лекарство одно…
Она легла в постель, почти машинально, как будто не понимая, что делает. Василиса раздела ее, обложила теплыми салфетками, вытерла ей руки и ноги спиртом и, наконец, заставила проглотить рюмку теплого вина. Доктор велел ее не беспокоить, оставить спать и потом дать
лекарство, которое прописал.
Приехал доктор. Татьяна Марковна, утаив причину, искусно объяснила ему расстройство Веры. Он нашел признаки горячки, дал
лекарство и сказал, что если она успокоится, то и последствий опасных ожидать нельзя.
Вера в полусне приняла
лекарство и вечером заснула крепко.
— Ей одно
лекарство: чтоб вы не напоминали о себе…
Неточные совпадения
Артемий Филиппович. О! насчет врачеванья мы с Христианом Ивановичем взяли свои меры: чем ближе к натуре, тем лучше, —
лекарств дорогих мы не употребляем. Человек простой: если умрет, то и так умрет; если выздоровеет, то и так выздоровеет. Да и Христиану Ивановичу затруднительно было б с ними изъясняться: он по-русски ни слова не знает.
( — Вот так-то! чем бы старому //
Лекарство пить, — заметил Влас, — // Он пьет вино стаканами.
Вернувшись домой после трех бессонных ночей, Вронский, не раздеваясь, лег ничком на диван, сложив руки и положив на них голову. Голова его была тяжела. Представления, воспоминания и мысли самые странные с чрезвычайною быстротой и ясностью сменялись одна другою: то это было
лекарство, которое он наливал больной и перелил через ложку, то белые руки акушерки, то странное положение Алексея Александровича на полу пред кроватью.
— Выпей, выпей водки непременно, а потом сельтерской воды и много лимона, — говорил Яшвин, стоя над Петрицким, как мать, заставляющая ребенка принимать
лекарство, — а потом уж шампанского немножечко, — так, бутылочку.
Только один больной не выражал этого чувства, а, напротив, сердился за то, что не привезли доктора, и продолжал принимать
лекарство и говорил о жизни.