Неточные совпадения
Опенкин в нескольких словах сам рассказал историю своей жизни.
Никто никогда не давал себе труда, да и не нужно
никому было разбирать, кто прав, кто виноват был в домашнем разладе, он или
жена.
Я люблю, как Леонтий любит свою
жену, простодушной, чистой, почти пастушеской любовью, люблю сосредоточенной страстью, как этот серьезный Савелий, люблю, как Викентьев, со всей веселостью и резвостью жизни, люблю, как любит, может быть, Тушин, удивляясь и поклоняясь втайне, и люблю, как любит бабушка свою Веру, — и, наконец, еще как
никто не любит, люблю такою любовью, которая дана творцом и которая, как океан, омывает вселенную…»
— Как первую женщину в целом мире! Если б я смел мечтать, что вы хоть отчасти разделяете это чувство… нет, это много, я не стою… если одобряете его, как я надеялся… если не любите другого, то… будьте моей лесной царицей, моей
женой, — и на земле не будет
никого счастливее меня!.. Вот что хотел я сказать — и долго не смел! Хотел отложить это до ваших именин, но не выдержал и приехал, чтобы сегодня в семейный праздник, в день рождения вашей сестры…
И она давала их осторожно, не тратила, как Марфенька, на всех. Из посторонних только
жена священника была чем-то вроде ее наперсницы, да Тушина она открыто признавала и называла своим другом — больше
никого.
— Если, как хвастается, будет ему женой, то… — Проктор договорил странно: — Такую
жену никто не выдумает, она родилась сама.
Синтянин и венчался с Флорой тихо, без всякой помпы, в походной церкви перехожего армейского полка; визитов с
женой никому не делал, и ни жена его, ни теща по-прежнему не показывались нигде, кроме скромной приходской церкви.
Неточные совпадения
Было у него и семейство; но покуда он градоначальствовал,
никто из обывателей не видал ни
жены, ни детей его.
Он не мог теперь никак примирить свое недавнее прощение, свое умиление, свою любовь к больной
жене и чужому ребенку с тем, что теперь было, то есть с тем, что, как бы в награду зa всё это, он теперь очутился один, опозоренный, осмеянный,
никому не нужный и всеми презираемый.
Степан Аркадьич рассказал
жене причину замедления, и гости улыбаясь перешептывались между собой. Левин ничего и
никого не замечал; он, не спуская глаз, смотрел на свою невесту.
― Это не мужчина, не человек, это кукла!
Никто не знает, но я знаю. О, если б я была на его месте, я бы давно убила, я бы разорвала на куски эту
жену, такую, как я, а не говорила бы: ты, ma chère, Анна. Это не человек, это министерская машина. Он не понимает, что я твоя
жена, что он чужой, что он лишний… Не будем, не будем говорить!..
Алексей Александрович
никого не хотел видеть в Москве, а менее всего брата своей
жены. Он приподнял шляпу и хотел проехать, но Степан Аркадьич велел его кучеру остановиться и подбежал к нему чрез снег.