Неточные совпадения
— Попробую, начну здесь, на месте
действия! — сказал он себе ночью, которую в последний раз проводил под родным кровом, — и сел за письменный стол. — Хоть одну главу напишу! А потом, вдалеке, когда отодвинусь от этих
лиц, от своей страсти, от всех этих драм и комедий, — картина их виднее будет издалека. Даль оденет их в лучи поэзии; я буду видеть одно чистое создание творчества, одну свою статую, без примеси реальных мелочей… Попробую!..
Музыкант. Мы споем и сыграем вам, господа, комедию… В нашу сторону приезжал какой-то сочинитель… ученый такой, что Боже упаси!.. приятель нам был — стуцку славную нам подарил на прощанье. (Надевает на себя чепчик с женщины, а на нее шляпу; женщина вертит шарманку и поет; музыкант поет и смешною мимикой старается выразить
действия лиц из песни.)
Неточные совпадения
Было у Алексея Александровича много таких людей, которых он мог позвать к себе обедать, попросить об участии в интересовавшем его деле, о протекции какому-нибудь искателю, с которыми он мог обсуждать откровенно
действия других
лиц и высшего правительства; но отношения к этим
лицам были заключены в одну твердо определенную обычаем и привычкой область, из которой невозможно было выйти.
Прежде и после погребения я не переставал плакать и был грустен, но мне совестно вспомнить эту грусть, потому что к ней всегда примешивалось какое-нибудь самолюбивое чувство: то желание показать, что я огорчен больше всех, то заботы о
действии, которое я произвожу на других, то бесцельное любопытство, которое заставляло делать наблюдения над чепцом Мими и
лицами присутствующих.
Невозможно рассказать, какое
действие произвела на меня эта простонародная песня про виселицу, распеваемая людьми, обреченными виселице. Их грозные
лица, стройные голоса, унылое выражение, которое придавали они словам и без того выразительным, — все потрясло меня каким-то пиитическим [Пиитический (устар.) — поэтический.] ужасом.
Я, говорит, гений по мысли моей, но мне нужен исполнитель моего плана, потому что я сам таинственный незнакомец и своим
лицом юридических
действий производить не могу».
Если бы Кирсанов рассмотрел свои
действия в этом разговоре как теоретик, он с удовольствием заметил бы: «А как, однако же, верна теория; самому хочется сохранить свое спокойствие, возлежать на лаврах, а толкую о том, что, дескать, ты не имеешь права рисковать спокойствием женщины; а это (ты понимай уж сам) обозначает, что, дескать, я действительно совершал над собою подвиги благородства к собственному сокрушению, для спокойствия некоторого
лица и для твоего, мой друг; а потому и преклонись перед величием души моей.