Он чуть не в драку полез с нею и после отчаянной схватки, поторговавшись с час, выручил от нее
двести двадцать рублей, не доторговавшись до трехсот, лишь бы скорее кончить.
— Какие тут еще сомнения, вопросы, тайны! — сказал он и опять захохотал, качаясь от смеха взад и вперед. — Статуя! чистота! красота души! Вера — статуя! А он!.. И пальто, которое я послал «изгнаннику», валяется у беседки! и пари свое он взыскал с меня,
двести двадцать рублей да прежних восемьдесят… да, да! это триста рублей!.. Секлетея Бурдалахова!
Неужели я, Д-503, написал эти
двести двадцать страниц? Неужели я когда-нибудь чувствовал — или воображал, что чувствую это?
Охотно рассказывал он и о том, сколько скоплено у него денег для заграницы —
двести двадцать рублей, и однажды он даже надоел всем студентам с жалобою на то, как гнусно поступили с ним на одном уроке, обсчитав его на одиннадцать рублей. Так, взяли и спокойно обсчитали, а когда он стал требовать, то сперва посмеялись, а потом выгнали.
Он рассказал, как девяностотысячная армия должна была угрожать Пруссии, чтобы вывести ее из нейтралитета и втянуть в войну, как часть этих войск должна была в Штральзунде соединиться с шведскими войсками, как
двести двадцать тысяч австрийцев, в соединении со ста тысячами русских, должны были действовать в Италии и на Рейне, и как пятьдесят тысяч русских и пятьдесят тысяч англичан высадятся в Неаполе, и как в итоге пятисоттысячная армия должна была с разных сторон сделать нападение на французов.
Неточные совпадения
— Это первый хозяин, какой когда-либо бывал на Руси. Он в десять лет с небольшим, купивши расстроенное имение, едва дававшее
двадцать тысяч, возвел его до того, что теперь он получает
двести тысяч.
— Значит, сейчас позвоним и явится покупатель, нотариус Животовский, спекулянт, держи ухо остро! Но, сначала, Клим Иванович, на какого черта тебе тысячи денег? Не надобно тебе денег, тебе газета нужна или — книгоиздательство. На газету — мало десятков тысяч, надо сотни полторы, две. Предлагаю: давай мне эти
двадцать тысяч, и я тебе обещаю через год взогнать их до
двухсот. Обещаю, но гарантировать — не могу, нечем. Векселя могу дать, а — чего они стоят?
— Вот тут… десять,
двадцать, вот
двести рублей… да вот
двадцать. Еще тут медные были… Захар, Захар!
Марье он подарил
двадцать рублей, и потом, через день, когда совершилась кража документа, вторично посетил Марью и уже тут договорился с нею радикально и обещал ей за услугу
двести рублей.
Про старичка, какого-нибудь Кузьму Петровича, скажут, что у него было душ
двадцать, что холера избавила его от большей части из них, что землю он отдает внаем за
двести рублей, которые посылает сыну, а сам «живет в людях».