Неточные совпадения
Райский приласкал его и приласкался к нему, сначала ради его одиночества, сосредоточенности, простоты и доброты, потом вдруг открыл
в нем страсть, «
священный огонь», глубину понимания до степени ясновидения, строгость мысли, тонкость анализа — относительно древней жизни.
Священный огонь не переходит у меня
в звуки, не ложится послушно
в картину!
Опенкин часа два сидел у Якова
в прихожей. Яков тупо и углубленно слушал эпизоды из
священной истории; даже достал
в людской и принес бутылку пива, чтобы заохотить собеседника к рассказу. Наконец Опенкин, кончив пиво, стал поминутно терять нить истории и перепутал до того, что Самсон у него проглотил кита и носил его три дня во чреве.
От этого сознания творческой работы внутри себя и теперь пропадала у него из памяти страстная, язвительная Вера, а если приходила, то затем только, чтоб он с мольбой звал ее туда же, на эту работу тайного духа, показать ей
священный огонь внутри себя и пробудить его
в ней, и умолять беречь, лелеять, питать его
в себе самой.
Неточные совпадения
— Ты гулял хорошо? — сказал Алексей Александрович, садясь на свое кресло, придвигая к себе книгу Ветхого Завета и открывая ее. Несмотря на то, что Алексей Александрович не раз говорил Сереже, что всякий христианин должен твердо знать
священную историю, он сам
в Ветхом Завете часто справлялся с книгой, и Сережа заметил это.
Левин едва помнил свою мать. Понятие о ней было для него
священным воспоминанием; и будущая жена его должна была быть
в его воображении повторением того прелестного, святого идеала женщины, каким была для него мать.
Как быть! кисейный рукав слабая защита, и электрическая искра пробежала из моей руки
в ее руку; все почти страсти начинаются так, и мы часто себя очень обманываем, думая, что нас женщина любит за наши физические или нравственные достоинства; конечно, они приготовляют, располагают ее сердце к принятию
священного огня, а все-таки первое прикосновение решает дело.
— А, нет! — сказал Чичиков. — Мы напишем, что они живы, так, как стоит действительно
в ревизской сказке. Я привык ни
в чем не отступать от гражданских законов, хотя за это и потерпел на службе, но уж извините: обязанность для меня дело
священное, закон — я немею пред законом.
Но я теперь должен, как
в решительную и
священную минуту, когда приходится спасать свое отечество, когда всякий гражданин несет все и жертвует всем, — я должен сделать клич хотя к тем, у которых еще есть
в груди русское сердце и понятно сколько-нибудь слово «благородство».