И на все это спокойный рассказ, что Данка нашла себе избранника где-то совсем на стороне, какого-то Степана Александровича Головцына, которого встретила раз у литератора-ростовщика Тихона Ларионовича, прошлась с ним до своей квартиры, другой раз зашла к нему, увидала, что он тучен и изобилен, и хотя не литератор, а просто ростовщик, однако гораздо более положительный и солидный, чем Тихон Ларионович, и Данка обвенчалась, никем незримая, законным браком с Головцыным, которого пленила своими белыми плечами и уменьем делать фрикадельки из
вчерашнего мяса.
Неточные совпадения
Кушала она очень мало и чуть-чуть кончиком губ брала в рот маленькие кусочки
мяса или зелень. Были тут
вчерашние двое молодых людей. «Yes, y-e-s!» — поддакивала беспрестанно полковница, пока ей говорил кто-нибудь. Отец Аввакум от скуки, в промежутках двух блюд, считал, сколько раз скажет она «yes». «В семь минут 33 раза», — шептал он мне.
Напившись чаю, приступают к завтраку: подадут битого
мяса с сметаной, сковородку грибов или каши, разогреют
вчерашнее жаркое, детям изготовят манный суп — всякому найдут что-нибудь по вкусу.
Начало координат во всей этой истории — конечно, Древний Дом. Из этой точки — оси Х-ов, Y-ов, Z-ов, на которых для меня с недавнего времени построен весь мир. По оси Х-ов (Проспекту 59‑му) я шел пешком к началу координат. Во мне — пестрым вихрем
вчерашнее: опрокинутые дома и люди, мучительно-посторонние руки, сверкающие ножницы, остро-капающие капли из умывальника — так было, было однажды. И все это, разрывая
мясо, стремительно крутится там — за расплавленной от огня поверхностью, где «душа».
Суп представлял из себя какую-то мутную жижицу, второе — крепкие пережаренные куски битого
мяса, третье — старое
вчерашнее пирожное с вареньем. За ужином — повторение тех же блюд, что и за обедом, сделанном им к девяти часам, Полина и Валя ничего не ели, все время хихикали и перешептывались между собой.