Неточные совпадения
Не все резв, однако ж, ребенок: он иногда вдруг присмиреет,
сидя подле няни, и смотрит на все так пристально. Детский ум его наблюдает все совершающиеся перед ним явления; они западают глубоко
в душу его, потом растут и зреют вместе с ним.
«
В самом деле, сирени вянут! — думал он. — Зачем это письмо? К чему я не спал всю ночь, писал утром? Вот теперь, как стало на
душе опять покойно (он зевнул)… ужасно спать хочется. А если б письма не было, и ничего б этого не было: она бы не плакала, было бы все по-вчерашнему; тихо
сидели бы мы тут же,
в аллее, глядели друг на друга, говорили о счастье. И сегодня бы так же и завтра…» Он зевнул во весь рот.
Часто погружались они
в безмолвное удивление перед вечно новой и блещущей красотой природы. Их чуткие
души не могли привыкнуть к этой красоте: земля, небо, море — все будило их чувство, и они молча
сидели рядом, глядели одними глазами и одной
душой на этот творческий блеск и без слов понимали друг друга.
Неточные совпадения
— Ну, слушайте же, что такое эти мертвые
души, — сказала дама приятная во всех отношениях, и гостья при таких словах вся обратилась
в слух: ушки ее вытянулись сами собою, она приподнялась, почти не
сидя и не держась на диване, и, несмотря на то что была отчасти тяжеловата, сделалась вдруг тонее, стала похожа на легкий пух, который вот так и полетит на воздух от дуновенья.
Стремит Онегин? Вы заране // Уж угадали; точно так: // Примчался к ней, к своей Татьяне, // Мой неисправленный чудак. // Идет, на мертвеца похожий. // Нет ни одной
души в прихожей. // Он
в залу; дальше: никого. // Дверь отворил он. Что ж его // С такою силой поражает? // Княгиня перед ним, одна, //
Сидит, не убрана, бледна, // Письмо какое-то читает // И тихо слезы льет рекой, // Опершись на руку щекой.
Час от часу плененный боле // Красами Ольги молодой, // Владимир сладостной неволе // Предался полною
душой. // Он вечно с ней.
В ее покое // Они
сидят в потемках двое; // Они
в саду, рука с рукой, // Гуляют утренней порой; // И что ж? Любовью упоенный, //
В смятенье нежного стыда, // Он только смеет иногда, // Улыбкой Ольги ободренный, // Развитым локоном играть // Иль край одежды целовать.
Самгин слушал изумленно, следя за игрой лица Елены. Подкрашенное лицо ее густо покраснело, до того густо, что обнаружился слой пудры, шея тоже налилась кровью, и кровь, видимо,
душила Елену, она нервно и странно дергала головой, пальцы рук ее, блестя камнями колец, растягивали щипчики для сахара. Самгин никогда не видел ее до такой степени озлобленной, взволнованной и,
сидя рядом с нею, согнулся, прятал голову свою
в плечи, спрашивал себя:
Она немного отдохнула, открыв все Райскому и Тушину. Ей стало будто покойнее. Она сбросила часть тяжести, как моряки
в бурю бросают часть груза, чтоб облегчить корабль. Но самый тяжелый груз был на дне
души, и ладья ее
сидела в воде глубоко, черпала бортами и могла, при новом ожидаемом шквале, черпнуть и не встать больше.