Когда нянька мрачно повторяла слова медведя: «Скрипи, скрипи, нога липовая; я по селам шел, по деревне шел, все бабы спят, одна баба не спит, на моей шкуре сидит, мое мясо варит, мою шерстку прядет» и т. д.; когда медведь входил, наконец, в избу и готовился схватить похитителя
своей ноги, ребенок не выдерживал: он с трепетом и визгом бросался на руки к няне; у него брызжут слезы испуга, и вместе хохочет он от радости, что он не в когтях у зверя, а на лежанке, подле няни.
Неточные совпадения
Так и сделал. После чаю он уже приподнялся с
своего ложа и чуть было не встал; поглядывая на туфли, он даже начал спускать к ним одну
ногу с постели, но тотчас же опять подобрал ее.
Но он жестоко разочаровался в первый же день
своей службы. С приездом начальника начиналась беготня, суета, все смущались, все сбивали друг друга с
ног, иные обдергивались, опасаясь, что они не довольно хороши как есть, чтоб показаться начальнику.
Захар не вынес укора, написанного в глазах барина, и потупил
свои вниз, под
ноги: тут опять, в ковре, пропитанном пылью и пятнами, он прочел печальный аттестат
своего усердия к господской службе.
А другой быстро, без всяких предварительных приготовлений, вскочит обеими
ногами с
своего ложа, как будто боясь потерять драгоценные минуты, схватит кружку с квасом и, подув на плавающих там мух, так, чтоб их отнесло к другому краю, отчего мухи, до тех пор неподвижные, сильно начинают шевелиться, в надежде на улучшение
своего положения, промочит горло и потом падает опять на постель, как подстреленный.
После чая все займутся чем-нибудь: кто пойдет к речке и тихо бродит по берегу, толкая
ногой камешки в воду; другой сядет к окну и ловит глазами каждое мимолетное явление: пробежит ли кошка по двору, пролетит ли галка, наблюдатель и ту и другую преследует взглядом и кончиком
своего носа, поворачивая голову то направо, то налево. Так иногда собаки любят сидеть по целым дням на окне, подставляя голову под солнышко и тщательно оглядывая всякого прохожего.
Запахло сыростью. Становилось все темнее и темнее. Деревья сгруппировались в каких-то чудовищ; в лесу стало страшно: там кто-то вдруг заскрипит, точно одно из чудовищ переходит с
своего места на другое, и сухой сучок, кажется, хрустит под его
ногой.
Когда она ушла, Захар как будто ожидал
своей очереди говорить. Он сел на чугунный столбик у ворот и начал болтать
ногами, угрюмо и рассеянно поглядывая на проходящих и проезжающих.
У одного забота: завтра в присутственное место зайти, дело пятый год тянется, противная сторона одолевает, и он пять лет носит одну мысль в голове, одно желание: сбить с
ног другого и на его падении выстроить здание
своего благосостояния.
Появление Обломова в доме не возбудило никаких вопросов, никакого особенного внимания ни в тетке, ни в бароне, ни даже в Штольце. Последний хотел познакомить
своего приятеля в таком доме, где все было немного чопорно, где не только не предложат соснуть после обеда, но где даже неудобно класть
ногу на
ногу, где надо быть свежеодетым, помнить, о чем говоришь, — словом, нельзя ни задремать, ни опуститься, и где постоянно шел живой, современный разговор.
По мере того как раскрывались перед ней фазисы жизни, то есть чувства, она зорко наблюдала явления, чутко прислушивалась к голосу
своего инстинкта и слегка поверяла с немногими, бывшими у ней в запасе наблюдениями, и шла осторожно, пытая
ногой почву, на которую предстояло ступить.
Все пошли до дома пешком. Обломов был не в
своей тарелке; он отстал от общества и занес было
ногу через плетень, чтоб ускользнуть через рожь домой. Ольга взглядом воротила его.
— Тебе понравились однажды мои слезы, теперь, может быть, ты захотел бы видеть меня у
ног своих и так, мало-помалу, сделать
своей рабой, капризничать, читать мораль, потом плакать, пугаться, пугать меня, а после спрашивать, что нам делать?
У Обломова первым движением была эта мысль, и он быстро спустил
ноги на пол, но, подумав немного, с заботливым лицом и со вздохом, медленно опять улегся на
своем месте.
Андрей не налагал педантических оков на чувства и даже давал законную свободу, стараясь только не терять «почвы из-под
ног», задумчивым мечтам, хотя, отрезвляясь от них, по немецкой
своей натуре или по чему-нибудь другому, не мог удержаться от вывода и выносил какую-нибудь жизненную заметку.
Вот Илья Ильич идет медленно по дорожке, опираясь на плечо Вани. Ваня уж почти юноша, в гимназическом мундире, едва сдерживает
свой бодрый, торопливый шаг, подлаживаясь под походку Ильи Ильича. Обломов не совсем свободно ступает одной
ногой — следы удара.
Неточные совпадения
Гостья. Да, она такова всегда была; я ее знаю: посади ее за стол, она и
ноги свои…
Буду
свой крест до могилы нести!» // Снова помещик лежит под халатом, // Снова у
ног его Яков сидит, // Снова помещик зовет его братом.
Гремит на Волге музыка. // Поют и пляшут девицы — // Ну, словом, пир горой! // К девицам присоседиться // Хотел старик, встал на
ноги // И чуть не полетел! // Сын поддержал родителя. // Старик стоял: притопывал, // Присвистывал, прищелкивал, // А глаз
свое выделывал — // Вертелся колесом!
К довершению бедствия глуповцы взялись за ум. По вкоренившемуся исстари крамольническому обычаю, собрались они около колокольни, стали судить да рядить и кончили тем, что выбрали из среды
своей ходока — самого древнего в целом городе человека, Евсеича. Долго кланялись и мир и Евсеич друг другу в
ноги: первый просил послужить, второй просил освободить. Наконец мир сказал:
Левин стал на
ноги, снял пальто и, разбежавшись по шершавому у домика льду, выбежал на гладкий лед и покатился без усилия, как будто одною
своею волей убыстряя, укорачивая и направляя бег. Он приблизился к ней с робостью, но опять ее улыбка успокоила его.